И Штирлиц такой молодой, да только Колчак впереди
Нет, молодому Исаеву не суждено стать Штирлицем. Я имею в виду не литературную судьбу героя, которая предопределена много лет назад создавшим его автором. Молодой Исаев - и это уже ясно - не станет народным кумиром, в него не будут играть дети, о нем не сложат анекдотов взрослые. Зрители вряд ли станут смотреть его бесконечное количество раз, передавая эту привычку детям и внукам. Страна не вымирала во время первого показа нового сериала "Исаев", как некогда вымирала во время демонстрации по телевизору "Семнадцати мгновений весны".
Тому есть несколько причин, и, может быть, главная - в том, что зритель перекормлен зрелищами и сериалами. Он развращен предложением и выбирает, увы, не лучшее из возможного, а самое простое: где все с самого начала более или менее понятно, где кипят роковые страсти и где, пропустив десяток серий, все равно поймешь, что происходит на экране и что за всем этим последует. Это вам не 70-е годы прошлого века, когда появление сериала, подобного "Семнадцати мгновениям весны", становилось событием не только в силу художественных достоинств экранного произведения, но и потому что спрос существенно превышал предложение.
%%VYNOS1%%Канал "Россия", заказавший и показавший "Исаева", очень старался "продать" его подороже и с абсолютной гарантией. Поэтому всю рекламную акцию, предшествовавшую премьере, построил на сущностной близости молодого Исаева прославленному Штирлицу и прославившему его фильму Татьяны Лиозновой. Чем, скорее всего, только навредил фильму Сергея Урсуляка, ибо простодушные зрители мечтали увидеть не столько молодого Исаева, сколько молодого Тихонова. Но чудес не бывает, и даже ТВ с его невероятными технологическими возможностями не в состоянии повернуть время вспять. Посему зрители увидели не Тихонова, а красавца Даниила Страхова - и разочаровались, заподозрив создателей всего лишь в эксплуатации знаменитого бренда и спекуляции на их, зрительской, привязанности к тому Штирлицу и к тому фильму.
Сергей Урсуляк всячески открещивается от подобных подозрений, но и он, разумеется, имел в виду "Семнадцать мгновений весны" и Штирлица в блистательном исполнении Вячеслава Тихонова, разбросав по сериалу многочисленные "цитаты" из фильма-предшественника и сообщив молодому Исаеву многие черты и интонации позднего Штирлица. Даниил Страхов курит, как Тихонов, так же щурится, так же держит руку в кармане, с той же безмолвной тоской, с какой Тихонов смотрел на свою экранную жену Элеонору Шашкову, смотрит на своего экранного отца Юрия Соломина и так же в минуты размышлений выкладывает ежика из спичек. Во второй части сериала появляется герой, словно списанный с Айсмана в исполнении Леонида Куравлева. Он тоже одноглаз, он тоже сомневается в том, что Исаев - шпион, но по заданию своего начальника полковника Геацинтова, как Айсман по заданию шефа гестапо Мюллера, устраивает ему проверку. В какой-то момент даже возникает подозрение, что этот белогвардейский офицер - наш и, вместе с Исаевым дожив до Второй мировой войны, внедрился в логово врага, получив фамилию Айсман. Просто в "Семнадцати мгновениях весны" нам почему-то об этом не сказали.
Проблема, однако, в том, что, даже несмотря на эту перекличку с культовым советским сериалом, новый не цепляет зрителей, хотя в отличие от множества сегодняшних халтурных поделок сделан профессионально, качественно и тщательно. Чаще других я слышала короткую и исчерпывающую "рецензию" на него: "Скучно". Да, "Исаев" не вовлекает, не завлекает, заставляя зрительские сердца трепетать в ожидании следующей серии. Режиссер вместо ожидаемого публикой авантюрного политического детектива снял психологическое кино, где необходимо следить не столько за извивами сюжета, сколько за нюансами взаимоотношений героев и их психологическими переживаниями.
А следить за всем этим в формате сериала довольно затруднительно. Только вник и как будто изготовился, тут - бац! - реклама на канале "Россия": "Мама, расскажи, как ты познакомилась с папой", - просит дочь, вступающая в пубертатный период. "Смотри, - делится секретом обольщения мама, насыпав в чашку растворимого кофе и залив его кипятком. На запах (какой там запах у довольно паршивого растворимого порошка рекламируемой марки?!) из соседней комнаты подтягивается папа с лицом подростка, уже полностью захваченного властью основного инстинкта. Психологические переживания персонажей сериала "Исаев" отступают на второй план. Настрой сбит.
Впрочем, и к этому привыкнуть можно. Даже можно сказать - давно привыкли. Беда в том, что в отличие от Штирлица, которому доверяешь и сочувствуешь сразу и безоговорочно, представляя и понимая, каково ему среди лютых врагов и за что он борется, молодой Исаев не вызывает, увы, никаких сильных зрительских чувств. Во-первых, всем известно, что жить он будет долго и станет-таки Максом Отто фон Штирлицем, а стало быть, в ближайших 16 сериях его жизни в сущности ничто не угрожает. Во-вторых, не очень понятно, за что он борется и рискует жизнью и почему выбирает все-таки "красных", а не "белых", к которым по праву рождения и службы принадлежал.
Сергей Урсуляк признается, что специально не расставлял идеологических акцентов, ибо показывал время, по отношению к которому и сам до конца не определился. Судя по всему, эта неопределенность сыграла с ним злую шутку. Зрителю, чтобы полюбить и принять героя, нужна именно определенность. Он должен понимать, говоря прямо, за кого герой. С холодным носом смотреть 16 серий подряд попросту неинтересно. Тем более когда есть выбор, а он сегодня есть. И на любой вкус.
"Первый канал", как всегда не упустивший шанса "подгадить" конкуренту, с середины "Исаева" запустил своего "Адмирала" - "главный фильм для великой страны", как без ложной скромности сообщалось в рекламных роликах, предшествующих его показу. Для "великой страны" фильм, пожалуй, жидковат будет, но часть аудитории, поначалу пришедшая на "Исаева" и разочаровавшаяся в ожиданиях, изменила "красному" Максиму Максимовичу с "белым" Александром Васильевичем и сделала это, как мне кажется, отнюдь не по идеологическим соображениям. Просто в "Адмирале" как раз все понятно и определенно: есть главный герой без страха и упрека - красивый, мужественный, отважный, нарядный в исполнении любимца публики Константина Хабенского. Есть героиня, возлюбленная героя - красивая, женственная, жертвенная, нарядная - в исполнении любимицы публики Елизаветы Боярской. Есть еще одна героиня, жена Колчака - красивая, женственная, преданная и тоже очень нарядная - в исполнении еще одной любимицы публики Анны Ковальчук. Есть доблестные русские офицеры - красивые, благородные, отважные, в золоте погон. В общем, все они красавцы, все они герои, все они поэты - и почти все вызывают сочувствие в отличие от их противников, "красных", которые вообще-то могли быть любого цвета, ибо главное в них не то, что они "красные", а то, что против них за великую Родину воюют такие симпатичные и положительные герои.
Никакого особого психологизма в "Адмирале" нет. Но зрители с удовольствием смотрят костюмно-любовную историю на фоне войны, добавляющей любовной истории остроты и драматизма. И даже реклама, настойчиво вторгающаяся в действие фильма, не особенная ему помеха, ибо зрителей держит не внутреннее развитие сюжета и психологизм, а внешнее действие: кто куда поехал, кто с кем встретился и как посмотрел взглядом, исполненным жгучего желания.
Потому "Адмиралъ" при более чем скромных художественных достоинствах и победил высокохудожественного "Исаева". Телевизор, увы, отучил своих зрителей от вдумчивого телесмотрения. За что боролись - на то и напоролись...
