Это был суд не над пилотами, это был суд над дружбой народов бывшего СССР
В одно обычное утро я узнал, что у нас в Таджикистане осуждены российские пилоты, а президент России Дмитрий Медведев публично пригрозил «асимметричным» ответом. Я сильно удивился, как, наверняка, и большинство рядовых таджикистанцев. Первой мыслью было: «Что они там, наверху, белены объелись, что ли?». Судить россиян, да еще пилотов, считающихся элитарным сословием в любом обществе, это почти нонсенс. Не потому что нельзя, а как-то до сих пор Рахмон и его окружение в моем понимании всегда подчеркнуто побаивались всего русского, и произошедшее показалось какой-то революцией.
Потом пошли первые подробности, очень мало деталей, мозг сразу нашел логическое объяснение действиям Душанбе: они перевозили что-то запрещенное или наркотики, сейчас вот объяснят Кремлю, и всё встанет на свои места. Ведь когда в прошлом году в горах Таджикистана была разгромлена интернациональная группа боевиков, в составе которой тоже были граждане России, Москва не выражала никаких претензий. Но с каждыми новыми подробностями «дела пилотов» становилось ясно, что виноватых там много, но явно не сами пилоты, да и не те, кто их непосредственно задержал.
Уверен, если бы не было заявления российского президента и массового пиар-пира по этому поводу в российских СМИ, ситуация разрешилась бы так же, как разрешилась сейчас, но никак не повлияла бы на статус-кво — «Россия — это стратегический партнер Таджикистана». Стратегического партнерства, если судить по объективным индикаторам, не было уже последние лет пять, но все же в народе было ощущение (и самое главное, надежда), что между нами всё еще есть прочная нить.
То, что произошло потом, разрушило эти иллюзии. Мы потеряли «большого брата». Хорошо это или плохо, я не могу сказать. Но знаю, что таджикам будет очень трудно без России, без прежней России, которая ассоциировалась с «надежным плечом». Пришла пора самостоятельной жизни в доме под названием «Центральная и Южная Азия», пришла пора взрослеть. Это очень опасный период жизни любого государства, особенно если «состоявшиеся» государства норовят толкнуть слабого. Но случилось то, что случилось.
Важнее решить, что делать дальше, как реагировать на изменяющуюся реальность вокруг нас.
Ведь очевидно, что Кремль будет еще не раз дружить и ссориться с Душанбе — это называется политика. Но что делать на бытовом уровне с сотнями больнейших выпадов в СМИ и комментариях россиян — от обывателей до представителей интеллигенции и политиков, которые не просто обсуждали ситуацию, а оскорбляли таджиков как нацию? Что нам делать с националистами внутри нас, раскрывшими свои черные крылья на этом «деле пилотов»? Если руководители рассчитывали спустить с привязи эти силы, чтобы укрепить свои позиции в краткосрочном периоде, они победили. Если так никто не планировал, значит, победили наблюдатели. Впереди маячат НАТО, исламские радикальные силы, Китай...
Иван и Равшан уже проиграли. Но поймут это только потом, когда прекратится злорадное «своё г... мы сами расчистим, а пока убирайтесь домой» и «хватит нам «старшего брата». Когда круг отторжения «светлой Руси» от мигрантов и нерусских народов закончится в границах Твери и Кондопоги, а некогда суверенное государство Таджикистан будет представлять собой группу мелких зависящих от всё и вся княжеств, если не провинций иных государств.
Это был суд не над пилотами, это был суд над дружбой народов СССР. «Таджикский прецедент», не первый такого рода, но, пожалуй, наиболее яркий, наверняка дал пищу для размышлений всем остальным. Кто спрашивает, кто в этом виноват и кто первый начал, тот спрашивает про себя. Лично я больше не верю в дружбу между нашими народами, она какая-то «асимметричная». Дружба с одолжением. Лёд тронулся, как говорил сын лейтенанта Шмидта, — пора проснуться и жить рационально. Мы все — лёд, замороженные в своем неадекватном восприятии реальности, и только националисты показывают себя самыми трезвыми. Уверен, что со мной согласятся многие в СНГ: дружить нам впредь лишь на взаимовыгодной основе.
Автор — директор центра политического анализа «Контент»
