Перейти к основному содержанию
Реклама
Прямой эфир
Мир
Bild заявила о возросшем рейтинге партии Шольца за счет позиции по ракетам Taurus
Общество
На Камчатке нашли тело второго пропавшего под лавиной туриста
Мир
На Украине признали неспособность противостоять российским БПЛА
Спорт
«Трактор» победил «Динамо» в овертайме и увеличил преимущество в серии
Мир
Politico узнала о намерениях КНР бойкотировать встречи по Украине без участия РФ
Мир
Силы ПВО Сирии сбили несколько израильских ракет над Дамаском
Мир
Боррель заявил о поддержке глав МИД ЕС использования российских активов для Украины
Мир
Трамп исключил Рамасвами из списка потенциальных вице-президентов
Мир
По меньшей мере семь человек погибли и 20 пострадали в результате ДТП в Непале
Общество
Региональный режим ЧС введен в Амурской области из-за обрушения на руднике «Пионер»
Армия
МО показало уничтожение расчетов ВСУ у приграничных районов Белгородской области
Мир
Трамп назвал реальными управленцами США злобное и коварное окружение Байдена
Мир
Сенатор США потребовал от граждан Украины всех возрастов мобилизоваться в ВСУ
Мир
В Польше обнаружили потерявшийся американский дрон MQ-9 Reaper
Экономика
Объем наличных в обращении рекордно снизился с начала СВО

«То, что в 30 лет я самый молодой режиссер, — ненормально»

Василий Бархатов — о том, почему в России оперных зрителей меньше, чем ему хотелось бы
0
«То, что в 30 лет я самый молодой режиссер, — ненормально»
Фото: Игорь Захаркин
Озвучить текст
Выделить главное
вкл
выкл

12 и 13 сентября на Новой сцене Большого театра премьерой оперы Сергея Невского «Франциск» стартует экспериментальный проект «Лаборатория современной оперы». С художественным руководителем проекта, режиссером Василием Бархатовым, ранее поставившем в Большом «Летучую мышь» Иоганна Штрауса,  встретилась корреспондент «Известий».  

— Для первого опыта вы специально выбрали сочинения Сергея Невского, Бориса Филановского, Ольги Раевой и Леры Ауэрбах — авторов известных на Западе, но не слишком известных в России?

— Я хотел так обезопасить себя. Помимо того, что мне просто нравятся эти оперы, мне хотелось в пробную лабораторию пригласить состоявшихся авторов, чья «родословная» будет говорить сама за себя. Их музыку заказывают престижные оперные дома — там существует институт заказа современным композиторам произведений. У нас эта система не налажена, да и заказать современную музыку могут позволить себе далеко не все театры: Большой, Мариинский, Станиславского и Немировича-Данченко. Остальным тяжело сводить концы с концами. К тому же, у нас отсутствует культура восприятия современной оперы. Зрители на оперу ходят не в том количестве, в каком хотелось бы, а на современную — тем более. Поэтому мне хотелось начать с «монстров» современной музыки. А дальше будем брать и неизвестные имена.

— Почему вы выбрали только четыре оперы?  

— Можно было бы сделать и десять спектаклей, но здесь нельзя перегибать палку: современная опера не должна заменять классическую, она должна хотя бы появиться. Количество спектаклей обусловлено также тем, что у нас не хватает финансирования и сил. Но более шести спектаклей за один период я в любом случае бы делать не стал. Это постепенный процесс, который должен шаг за шагом усваиваться и зрителем, и театром.

— То есть продолжение будет?

— Мы на это надеемся. Пока это пилотный проект нашей организации — «Опергруппы». И помимо «Лаборатории» будет много других единичных проектов. Я собираюсь поставить оперу Алексея Сюмака, она пока не написана. Но сверхзадача «Лаборатории» сделать так, чтобы новые оперы остались в репертуаре театров, где мы их ставим, или перешли в какие-то другие. Но не ушли из репертуара. 

— То, что именно «Франциск» попал в Большой, ваша заслуга? 

— Мы выбирали вместе с гендиректором Анатолием Иксановым. Я предложил два спектакля, которые органично смотрелись бы на сцене Большого,  в итоге мы остановились на «Франциске». 

— Почему вы не предложили сделать оперу, например, Мариинскому театру?

— Мы хотели сделать «Лабораторию» в Москве. В будущем мы обратимся к маэстро Гергиеву и сделаем что-нибудь вместе, если все не заглохнет.

— Судя по афише, ваш проект не предназначается для массового зрителя. Кто согласился его финансировать? Министерство культуры?

— Не только. Каждый из спектаклей это 50 процентов частные фонды, 50 процентов — Министерство культуры и расходы каждого театра. Когда у меня возникла эта идея, я обратился к уже бывшему министру культуры Александру Авдееву и он согласился нас поддержать. Оперное искусство — самое дорогое. Это оркестр, дирижер, декорации, специалисты. Я сам поставил себя в жесткие рамки, озвучив задачу, что все должно играться по-взрослому. Хотел ставить оперу в тех местах, для которых они написаны, при этом спектакль должен осуществляться молодыми режиссерами. То, что мне почти 30 и я до сих пор самый молодой режиссер, — не совсем нормально.  

— Параллельно вы работаете над спектаклем в МХТ имени Чехова «Новые страдания юного В.». Что это будет?

— Это пьеса немецкого писателя Ульриха Пленцдорфа, написанная в 1970-е годы. Я ее немножко переписал при помощи драматурга Миши Дурненкова. Действие спектакля происходит в ГДР, а «Вертер» Гете используется как развернутая метафора. Юноша находит книгу без обложки — «Страдания юного Вертера», начинает ради прикола ее цитировать и отсылать аудиозаписи с этими текстами другу, чтобы тот обалдел, каким языком тот с ним разговаривает. Но постепенно понимает, что сам становится Вертером, только заканчивает жизнь иначе. Современная молодежь не способна на вертеровские поступки.

— Сейчас опероманы разделилось на два лагеря: тех, кто приветствует современные постановки на классический сюжет и тех, кто считает, что для современных постановок нужно писать современную музыку, а классику оставить как есть.

— Должно существовать и то, и другое, и ни в чем нельзя допускать экстремизма. Кто-то хочет написать оперу на сюжет «Онегина» — ради бога, будет два «Онегина».  Нет — не надо. Например, мой коллега Дмитрий Черняков сейчас один из самых востребованных режиссеров на Западе. Он невероятно скрупулезный и внимательный к композиторской партитуре человек. И несмотря на мнение публики, ни грамма эпатажа в его спектаклях нет. 

Святой Франциск в 17 лицах

«Франциск» выпускника Высшей школы музыки в Дрездене и Университета искусств в Берлине Сергея Невского —  монолог умирающего святого, так до конца и не уверовавшего в собственную святость и требующего у Всевышнего подтверждений. Три части оперы уже были исполнены за рубежом, специально для исполнения в России автор дописал четвертую часть — масштабный финал. По словам композитора, идею оперы ему подал дирижер Теодор Курентзис, но воплощение замысла началось только в 2007 году, когда Невский обратился к немецкому драматургу Клаудиусу Люнштедту с просьбой написать либретто. 

По задумке режиссера — студента факультета музыкального театра РАТИ Владимира Бочарова — монолог Франциска будут читать сразу 17 студентов школы-студии МХАТ. «Картинка» же спектакля выстроена наподобие иконостаса: три уровня сцены занимают солисты, оркестр и хор. 

В роли солистов в Большом выступят сопрано Наталья Пшеничникова и английский контратенор Дэниел Китинг-Робертс. Петь им предстоит на смеси языков: итальянском, немецком и латыни — в отличие от чтецов, чей текст композитор самостоятельно перевел на русский. В постановке также участвует оркестр и хор Questa Musica, дирижер — Филипп Чижевский.

До декабря 2012-го проект представит еще три оперы на других площадках: «Три четыре» Бориса Филановского на территории башни «Федерация» комплекса «Москва-Сити», «Слепые» Леры Ауэрбах в Музыкальном театре им. К.С. Станиславского и Вл.И. Немировича-Данченко и незаконченную оперу Ольги Раевой «Сны минотавра» на сцене Театра Наций. Незавершенность в данном случае не критична: опера состоит из трех самостоятельных частей, каждая из которых ставится разными режиссерами. 

Комментарии
Прямой эфир