Перейти к основному содержанию
Реклама
Прямой эфир
Туризм
Названо самое популярное у россиян направление для перелетов в праздники в мае
Общество
Спасатели МЧС приступили к поисково-спасательным работам на руднике в Приамурье
Мир
FT узнала о намерении ЕС ввести пошлины на зерно из РФ и Белоруссии
Происшествия
ПВО РФ уничтожила девять снарядов РСЗО «Вампир» над Белгородской областью
Мир
СМИ объяснили уверенность КНР в стабильности РФ поздравлением Си Цзиньпина
Общество
Вертолет МЧС эвакуировал в Елизово туристов после схода лавины на Камчатке
Общество
Уголовное дело возбуждено по факту обрушения породы в шахте рудника в Приамурье
Армия
Моряки-подводники отмечают свой профессиональный праздник прямо на учениях
Мир
Пашинян предупредил об угрозе войны с Азербайджаном «в конце недели»
Армия
ВС РФ уничтожили базу готовивших теракты в Белгородской области наемников
Мир
Блинкен сообщил об обсуждении с Нигером действий после разрыва соглашений
Туризм
Аэропорт Сочи запросил режим «открытого неба» на три года
Авто
АвтоВАЗ выбрал логотип для новой версии Lada Largus
Экономика
В ФНС спрогнозировали рост поступления налогов в бюджетную систему РФ
Мир
Польский генерал указал на необходимость исчислять потери ВСУ в миллионах

«Самое важное — видеть рядом женщину, в которую влюблен»

Андрей Эшпай — о том, как сочинялась песня «Два берега» и почему любовь недостижима
0
 «Самое важное — видеть рядом женщину, в которую влюблен»
Фото: ИТАР-ТАСС/Артем Коротаев
Озвучить текст
Выделить главное
вкл
выкл

24 ноября в Большом зале консерватории состоится творческий вечер народного артиста СССР, композитора Андрея Эшпая. В программе концерта — мировая премьера: Концерт для бассетгорна и струнного оркестра. Накануне с маэстро встретилась корреспондент «Известий».

— Что это будет за премьера?

— Бассетгорн — любимый инструмент Моцарта. Чайковскому он тоже нравился, но уже в его время бассетгорн был редким инструментом. У меня написаны концерты для всех инструментов симфонического оркестра: от флейты до тубы и все струнные. Я был в хороших отношениях со Стравинским и Хиндемитом, у Хиндемита была идея написать концерты для всех инструментов, но он ее не осуществил. Для меня это не было спортивной задачей, но всегда было интересно: каждый инструмент имеет свое пространство, где он естественно звучит. Я не знаю концертов для бассетгорна, но наверняка где-то есть. Для этого инструмента трудно писать, он не очень подвижный. Я не хочу сказать, что я какой-то специалист по преодолению трудностей. Я написал и теперь ожидаю со страхом. Нашелся приятный сумасшедший, который сыграет это именно на бассетгорне, а не на кларнете, — Рейнхард Визер, большой профессионал.

— Вы каждый раз волнуетесь перед концертом?

— Великий дирижер Шарль Мюнш, который когда-то выступал в Большом зале, однажды сказал: «Если у вас перед выходом на сцену нет розового тумана перед глазами и чувства, близкого к панике, в вас закончился артист». В этом качестве артист во мне живет интенсивной жизнью. Я ведь никогда не знаю, как точно это будет. Здесь — много тайн. Музыка основана на тайне, как и любое творчество. Я ко всему всегда отношусь с большим беспокойством. Даже Гилельс, который нам всегда казался «машиной», на мой вопрос, как ему удается сохранять спокойствие, ответил: «Андрюша, я самый большой трус на свете». Самый глупый момент, когда вы приходите к человеку перед концертом и говорите: не волнуйся.

— Знаю, что вам нравятся высказывания философа Григория Сковороды.

— Да. Он как-то сказал одну вещь, которая мне очень близка: невидимое первенствует. Никто не знает, что будет через секунду. Я — фронтовик. Командовал взводом разведки, штурмовым отрядом 3-й ударной армии, которая брала Берлин. От моего отряда никого не осталось, два самых близких друга, Володя Никитский и Гена Новиков, погибли в последние часы. Мы дошли почти до Рейхстага. 23 апреля вошли в Берлин, а 30-го нас сменила новая бригада. Невидимое первенствует, и я остался.

— То есть дело только в судьбе?

— Может быть, еще сыграли два моих правила: не жалей себя и не прячься. Вот тогда, возможно, проведение ниспошлет тебе то, что нужно. На фронте я был самым молодым, когда дошли до Берлина, мне было 19 лет. Как-то был случай, когда надо было перебежать стену огня. И я называл очередность, в которой бежим. Там уже не дома были, а коробки. И все убежали, а я остался последний. И вдруг — самый огонь. Но выполнять задание надо. Только я отделился от стены, пробежал метров 15, и стена рухнула. А если бы я стоял, ждал, пока огонь стихнет? Я только сейчас понял, что это рука провидения.

— Про вас говорят — всегда молодой. Что способствует молодости духа?

— Я — чемпион по необдуманным поступкам. И это тоже меня во многом спасает. Зачем на что-то рассчитывать? Например, я сейчас сам над собой смеюсь на репетициях. Я знаю, что сегодня оркестр пока работает сам, но мне сразу хочется услышать результат и сразу сказать важные слова. Тургенев говорил, что талант — это подробность. И основная линия может сникнуть, если восхитительные подробности не будут выявлены.

— Говорят, современное искусство сейчас в кризисе. Вы согласны?

— И да, и нет. Равель говорил, что композитор должен доверять бумаге то, что он чувствует, и так, как он чувствует, невзирая на общепринятый стиль. Великая музыка идет от сердца. Музыка, написанная только путем приложения техники, не стоит бумаги, которая написана. А всего-то надо быть искренним, пламенеть к искусству и вести свою линию. Я так и живу. Штокхаузен, бедный, помню, посадил на четыре вертолета четыре струнных квартета и запустил в полет. Хотел бы его обозвать, но он ушел. Так ведь он еще жалел, что денег на пятый вертолет не хватило. Сейчас есть достойные люди. Но чаще всего люди питаются тем, что предлагают им СМИ и телевизор. А там — запретительство, которое имеет обратную сторону действия. Нужно, чтобы звучало все. Мертвое умрет, а живое останется жить и без наших рекомендаций на этот счет.

— Вы написали множество песен, ставших очень популярными. Ожидали ли, что так получится?

— Нет, конечно. Почти все мои лучшие песни — из фильмов. Помню, когда-то меня пригласили в Одессу на киноленту «Жажда». Я написал партитуру, и тут вдруг мне говорят, что завтра в 10 утра запись песни. Я говорю — как же так, мне ничего не говорили. А мне — напишешь! А у меня же даже слов нет. Сценаристом там был Гриша Поженян, он тоже служил в разведке, и весь его отряд погиб. В Одессе даже есть обелиск с его именем, думали, что он тоже не выжил. Ан нет. И вот он сказал, что написал стихи, и стал читать: «Ночь была с ливнями, и трава в росе». Я его прервал и говорю: «Гриша, когда ночь бывает с ливнями, трава утром бывает сырая. А когда день жаркий, то на следующий день трава в росе». «Ну, Андрюша, это я для рифмы», — сказал он мне. И я тогда решил сочинить третий куплет алаверды. А потом песня «Два берега» стала почти народной. А вот о любви действительно можно только мечтать. Потому что человек всегда любит. Он должен любить и быть влюбленным. Если он не влюблен, это уже какая-то странная жизнь. Но это недостижимо, а брак — это биологическая западня. Хотя бывают и счастливые пары. Вот я женат, и у меня два чудесных сына.

— Когда-то вы преподавали в консерватории.   

— У меня был свой класс, но при первом же случае я ушел. Когда ты преподаешь, учишься сам. Для того чтобы выразить себя, ты должен знать всех других. Как можно пройти мимо Стравинского, Бартока, Карла Орфа? Обязательно нужно узнать всех, от Баха и Палестрины до Дебюсси. Если ты не знаешь других, то твоя мысль будет примитивной. И ты не сможешь самовыразиться, пока не знаешь, как эту мысль, идентичную твоей, выражали великие мастера.

— А почему бросили?

— Иногда бывает ученик, очень талантливый по профилю, но слабый по общим предметам. У меня так было. Я его спас раз, второй раз было немножечко хуже. Я ушел не потому, что боюсь ответственности. Но потому, что такие разборки отнимают твое время от работы. И как это ни эгоистично звучит, но я уже получил тот необходимый запас, который был мне нужен.

— Композитору сейчас тяжело живется?

— Сейчас всем жить нелегко. Но надо брать пример с невзыскательного Григория Сковороды. Ведь по большому счету человеку не так много надо — я имею в виду машины, хоромы. А когда есть какой-то минимум и можно сосредоточенно заниматься делом — больше и не надо. И хорошо если бы ты мог видеть женщину, в которую влюблен. Это, пожалуй, самое важное. 

Комментарии
Прямой эфир