С 7 января повышается минимальная цена на водку. Вы не поняли? Читайте по слогам: минимальная розничная цена на пол-литра водки в новом году вырастет на 36%, до 170 рублей.
Другие крепкие спиртные напитки также подорожают в соответствии с приказом Росалкогольрегулирования (РАР), и это так, факультативом. Нас пока интересует логичный факт исторического значения.
Поскольку водка — продукт для русского государства сакральный. Столетия государство, делая постную рожу, пытается как бы отучить население от пьянства, путая себя с папашей и мамашей... Но рожа рожей, а ручки загребущие распихивают деньги от акцизов и монополии на производство спирта по многочисленным государственным статьям расхода. Что некоторым образом входит в противоречие с декларируемой моралью. Хорошо у нас с нефтью всё в порядке. Потому что когда с нефтью непорядок, тогда водка становится могущественным фактором сборов. Более того, водка в России является фактором политическим — во-первых, инструментом оболванивания огромных масс населения, а во-вторых — каждый шаг в регулировании производства и торговли водкой сам по себе вызывает политические процессы. Вы думаете, ненависть масс к горбачевскому Политбюро и к нему лично была вызвана чем-то иным, кроме ограничений на водку? Скажете — Беловежская пуща? Да кого она волнует со всем этим постылым СССР? Людей взбесили меры против алкоголя. До сих пор простить не могут.
То есть всё, что связано с водкой, сегодня идет рука об руку с государством, нравится это кому-то или нет. Финансово, организационно и идейно. Поэтому государство делает всё, чтобы водочников ублажить.
Ведь было понятно, отчего это вдруг депутаты озаботились мерами по ограничению рекламы алкоголя. В частности, в глянце и интернете. А всё дело в том, что за последние 10 лет население вполне ощутило на себе рост доходов в разы. За резким повышением уровня жизни последовал пересмотр потребительских приоритетов. И тут уже не только Ford-Audi в кредит на каждом углу. Тут наконец стал рушиться древний русский морок — водка-пиво-портвейн, который унес миллионы жизней и судеб. Люди стали для себя открывать качественно сделанные напитки с большой историей и культурным бэкграундом, после которых не хочется разбить рожу соседу, поджечь автобусную остановку или пропасть в Петушках.
Оказалось, что вино разнообразно, как литература, а портвейн — это вино из Португалии, а не из Краснодара. И что чистота односолодового виски делает питье банального спирта на воде некоторым образом бессмысленным. При этом полный подвижнического духа русский алко-народ шел к качественному питью сквозь запретительные цены, которые им устроили всё то же государство и акулы местного капитализма, когда вино, стоящее в Европе €3, стоит на полках тут по €25 в рублях. И всё равно люди тянулись к хорошему. Потому что как бы ни изгалялась великая русская литература над здравым смыслом и человеческим достоинством, человек от природы тянется к хорошему. В пьющей Финляндии сбыт сильно ограничен, но сам процесс обставлен максимальным количеством информации и рекламы. Бесплатному бумажному каталогу магазина Alco может позавидовать GQ. В остальных странах реклама вина спокойно идет в кинотеатрах перед «Хоббитом», или на улицах красуется наружка «Пейте Бордо», или «Мир принадлежит нам» (подпись: Катти Сарк). То есть вне зависимости от крепости продукта никто не видит ничего зазорного. А тем более алкогольная реклама в России носила скорее просветительский характер — людям надо было всё время подсказывать качественный продукт.
Единственный алкогольный напиток, который в России рекламировать не надо, — это, конечно же, водка. Причем чем она дешевле и хуже, тем меньше ее надо рекламировать — только какие-нибудь Beluga с «Кремлевской легендой» за вполне международные деньги нуждаются в пояснении в виде прямой рекламы. А всё остальное покупается миллионами литров без всякого красочного разворота в мужском журнале. И теперь мы знаем цену «палева». Это 170 рублей.
Водочное лобби, через депутатов запретившее информацию о своих идейных противниках, победило. Можно спокойно лить свой фуфел дальше.
Но эта победа пиррова. Потому что параллельно шел процесс уничтожения сотен тысяч киосков, которым теперь нельзя торговать пивом, его приравняли совершенно антинаучно к алкоголю. Нет, понятно дело, для благого дела можно и табак объявить родственником героину. Да только людям, потерявшим и без того всё более редкую занятость, этого не объяснишь.
Как, например, трудно было объяснить немецким трудящимся на заре прошлого века, почему огромные магазины жируют, а мелкие лавки вынуждены закрываться. Виноватых нашли очень быстро. И тем более чиновникам надо быть очень уверенными в себе, чтобы, уничтожая рабочие места, повышать цену на водку. А здесь уже и Третий рейх вспоминать не надо — пример СССР на виду.
