Последние несколько дней для социальных медиа выдались особо напряженными. И речь не о политической ажитации, а о чем-то более приятном. Сериалозависимые, и сидящие на игле «Игры престолов» в особенности, изнывали в предвкушении премьеры четвертого сезона шоу, анонсированной на 7 апреля. Что говорить, событие важное. Но незамеченной осталась премьера другого, уже русского сериала — «Физрук». И разве это событие меньшего масштаба? Чем объяснить такую полярность ожиданий?
Мир, в котором мы живем, стал местом, где премьера нового сезона популярного шоу — новость едва ли не более важная, чем все остальные. Сериалы прочно обосновались в жизни современного человека. Не только того, который презирает телевизор — место обитания шоу прежних эпох, — но и того, который предпочитает интернет любым другим медиа.
Недавно в момент очередного обмена санкционными любезностями между Россией и США по Сети циркулировала смешная новость. Журнал New Yorker опубликовал утку, будто американские власти заблокировали аккаунт президента России на известном сервисе, который предоставляет доступ к популярным американским сериалам. Шутка богата подтекстами: здесь и неспособность Штатов навредить России, и превращение сериалов в мощный инструмент западного влияния, и демократичность российской политики, позволяющей всем спокойно наслаждаться иностранными шоу.
Авторы шуточной новости в New Yorker привели фальшивое высказывание госсекретаря Джона Керри: «Уверен, не стоит напоминать президенту Путину, что скоро начнется новый сезон «Игры престолов». То есть из всего многообразия сериалов американские журналисты выбрали именно «Игру престолов», лишив российского президента гипотетической возможности увидеть продолжение шоу. Американцы просто забыли, что у нас «Глухарь» с «Физруком». И пусть мы никогда не узнаем, смотрит ли президент России сериалы, а если смотрит, то какие именно — западные или отечественные. Оно и к лучшему, ибо если вдруг он действительно смотрит «Игру престолов», шутка про санкции рискует обернуться реальной угрозой национальной безопасности.
Однако некоторые президенты сериалы точно смотрят. Например, Обама «Игру престолов» не жалует и отдает предпочтение другим образцам американского масскульта. В частности, в своем Twitter американский лидер хвалил «Настоящий детектив» и просил не давать спойлеров к сериалу «Карточный домик». Как видно, аудитория западных сериалов далека от единодушия.
С некоторых пор западные сериалы стали респектабельной формой массового досуга. Некоторые даже считают их особым, почти элитарным сегментом культуры. Демонстрирующие высокомерие в отношении сериалов отечественного производства зрители часто не понимают, что ничего элитарного в западных телешоу нет, ведь они остаются частью поп-культуры. Эта аудитория считает себя носителями хорошего вкуса в противовес невзыскательным зрителям русских сериалов. Первые окрестили последних «уралвагонзаводом», а те раздают обидчикам клейма «пятой колонны».
Однако проблема лежит в другой плоскости. Дело не в том, что западные сериалы несут какую-то угрозу сознанию российского зрителя. Дело в отношении основной их аудитории в России к тем, кто эти сериалы по тем или иным причинам не смотрит. Сериалы разводят людей по разным культурным, а иногда и политическим углам. Зачастую раскол здесь радикальнее, чем в вопросе политических или любых других пристрастий. Хорошо, если в семье муж и жена вместе любят один и тот же сериал. А если нет? Тут и до развода недалеко.
Социологи фиксируют четкое расслоение зрительской аудитории. Недавнее исследование ФОМа показало, что российская аудитория довольно строго делится на тех, кто смотрит сериалы в Сети, и тех, кто предпочитает телевизор. Первые — люди образованные, обеспеченные, занятые, вторые — постарше, часто без образования и со скромным достатком. Первые смотрят западную продукцию, вторые — отечественную.
Главное, чего следует избегать в таком взгляде на поклонников сериалов — ложной политической маркированности двух групп. Дескать, русские сериалы — хорошо, это национальное и свое родное, а западные — плохо, это пропаганда и чуждая нам разнузданность. Или, наоборот, русские сериалы — низкого качества, это пропаганда, мерзость и тщета, а западные — это мысль, форма, игра, сюжет, актеры, глубокие идеи и всё самое светлое.
Чтобы объяснить, как выйти из ложной дилеммы, напомню сюжет одного американского фильма — «Римо Уильямс: Невооружен и опасен» Гая Хэмилтона. Если вы вдруг соберетесь смотреть этот фильм, сразу предупрежу, что он не стал ни киноклассикой, ни даже классикой жанра, а некоторые даже включают его в списки самых плохих фильмов всех времен. Впрочем, это тоже признание.
Так вот, по сюжету фильма главного героя, который должен стать суперагентом, учит единоборствам, а также разным восточным премудростям строгий азиат. Когда герой узнает, что будет питаться рисом, то сильно расстраивается, ибо привык к традиционному американскому фастфуду — в начале картины он уплетает бургер. Тогда кореец со смехом замечает, что, мол, фастфуд прозвали фастфудом потому, что он ведет к быстрой смерти.
Перед нами образ чужеземца, погруженного в культурный контекст одной страны, но разделяющего традиции другой. Однако уже в следующей сцене мы видим, как азиат пристально всматривается в голубой экран телевизора. Что же он смотрит? Пошлейшую пошлость, мыльную оперу нижайшего пошиба. Римо Уильмс, который только что выступал апологетом фастфуда, обескуражен: «Как ты можешь это смотреть? Это же мыльная опера!». И слышит ответ наставника: «Это единственное искусство, которое существует в твоей стране! Оно говорит о главных ценностях — любви, чести, страсти».
Важно прочитать последовательность и смысл этих сцен правильно. Это не ирония: «Глупый азиат пал жертвой примитивного шоу». Проницательный зритель, он кое-что понял в американских ценностях. Если вредная, хоть и вкусная пища не приносит пользы организму, то рядовой сериал, даже самого низкого качества, прекрасно транслирует общечеловеческие, а вовсе не только американские ценности. Итак, простой кореец, живущий рисом, облаченный в традиционную одежду, плоть от плоти обычаев своей страны, оценил сериал как искусство, к тому же полезное.
Не стоит ли нам отнестись к телешоу так же? Не как к разлагающей наше сознание иностранной заразе, а как к феномену всеобщей популярной культуры с общими ценностями — универсальной, а не национальной. Выходит, что проблема вовсе не в сериалах, а в субъектах, по-разному их воспринимающих и оценивающих, и переносящих это отношение друг на друга.
Мир и согласие в нашем обществе наступят тогда, когда лев и агнец если не возлягут на одном ковре перед телевизором, где показывают «Глухаря», или перед экраном монитора с «Игрой престолов», то, по крайней мере, будут терпимо относиться ко вкусам друг друга.
