С гигантом по соседству

Дальний Восток нуждается в развитии — экономический потенциал региона сегодня задействован далеко не полностью. По плану работы Минвостокразвития в 2015–2018 годах в экономику региона должно быть привлечено более $9 млрд прямых иностранных инвестиций.

Крупным инвестором может стать Китай, который готов развивать сотрудничество в различных сферах экономики. Одним из направлений совместной работы станет электроэнергетика: российские компании обсуждают с партнерами из КНР несколько очень крупных проектов, которые в перспективе способны дать региону и инвестиции, и рабочие места, и налоги.

Совместные проекты

Китай — гигант во всем. Это крупнейшее по численности населения государство мира, одна из ведущих космических держав. С декабря 2014 года является первой экономикой мира по ВВП. Энергетический комплекс тоже впечатляет: около 1300 ГВт установленной мощности электростанций (в пять раз больше, чем в России), потребление электроэнергии — более 5 трлн кВт•ч — максимальное в мире. Поднебесная является лидером по количеству возобновляемых источников энергии, в стране одновременно строятся десятки атомных энергоблоков и протяженные линии электропередачи сверхвысокого напряжения.

Китай давно интересуется сотрудничеством с Россией. С недавних пор у стран есть конкретные — и очень амбициозные — проекты в газовой отрасли. В мае 2014 года «Газпром» и Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) заключили тридцатилетний договор на поставку газа. Контракт предполагает ежегодную поставку до 38 млрд кубометров голубого топлива с общей ценой около $400 млрд за 30 лет. Китай крайне заинтересован в российском газе: планы Пекина предусматривают существенное снижение доли угольной генерации в энергобалансе в том числе за счет более экологичных газовых станций.

Китай уже присутствует в электроэнергетике России. «Первой ласточкой» стало заключение в 2010 году меморандума о сотрудничестве между российской теплогенерирующей компанией «ТГК-2» и китайской корпорацией «Хуадянь». Компании совместно строят «Хуадянь-Тенинскую ПГУ ТЭЦ» — парогазовую электростанцию в Ярославле. «Проект является первым опытом строительства электрогенерации в России с привлечением прямых инвестиций из Китая», — говорят в российской компании.

Не пропустил Китай и тот момент, когда в России начала развиваться возобновляемая энергетика. Это неудивительно: КНР за короткий период смогла стать очень активным игроком на этом рынке — причем в мировом масштабе. Собственные объемы возобновляемых мощностей Китая впечатляют: более 110 ГВт ветрогенераторов и 20 ГВт — солнечных электростанций. Суммарно — более половины мощности всей российской энергосистемы. Компания «Солар Системс», подконтрольная китайским инвесторам, выиграла конкурсы на строительство в разных регионах России нескольких солнечных электростанций на 175 МВт. Под эти проекты в ОЭЗ «Алабуга» будет построен завод по производству фото­электрических панелей с инвестициями около 10 млрд рублей.

Большие амбиции

Но самые масштабные проекты заявлены на территории приграничного с Китаем Дальнего Востока. «Для Китая выгоды сотрудничества очевидны, — отметил эксперт-аналитик департамента исследований ТЭКа Института проблем естественных монополий Аркадий Шафран. — Во-первых, это усиление интеграции с российским Дальним Востоком. Во-вторых, диверсификация поставщиков энергии и рост системной надежности в приграничных регионах».

Одной из самых заметных идей является строительство Ерковецкой ТЭС совместно с освоением одноименного угольного месторождения, расположенного в Амурской области, в нескольких десятках километров от Благовещенска. Этот проект принадлежит «Интер РАО», которое планирует реализовать его совместно с Государственной электросетевой корпорацией (ГЭК) Китая. Предполагается, что китайские инвесторы получат 49% акций самой станции, а также компании, которая будет разрабатывать угольное месторождение.

«Проект по поставке электроэнергии в Китай с сибирских и дальневосточных тепловых станций существует уже много лет, — рассказал генеральный директор Международного центра развития регионов Игорь Меламед. — Но раньше были планы по экспорту сразу с нескольких ГРЭС и ТЭЦ, а сейчас благодаря усилиям властей региона делается попытка перетянуть одеяло на одну Ерковецкую электростанцию». Еще несколько лет назад предполагалось, что ее мощность составит 1,2 ГВт и она станет одной из пяти экспортных электростанций, ориентированных на Китай. Но тогда проект забуксовал — стороны не могли договориться о взаимовыгодной цене.

По последним планам, мощность Ерковецкой ТЭС может составить 8 ГВт — и это рекордная величина не только для России, но и для мира. Самые мощные тепловые станции сегодня — это российская Сургутская ГРЭС-2 (5,6 ГВт) и Тайчжунская ТЭС на Тайване (5,5 ГВт). Более того: предполагаемая мощность Ерковецкой ТЭС сопоставима с объемом всей существующей генерации на Дальнем Востоке! Соответственно денег потребуется немало: как сообщил гендиректор ГЭК Шу Иньбяо, инвестиции в освоение месторождения и строительство ТЭС могут составить около $15 млрд.

С одной стороны, этот проект интересен для Дальнего Востока. Это и новые рабочие места (как при строительстве, так и при эксплуатации объекта), и выручка от экспорта, и налоги. Губернатор Амурской области Олег Кожемяко в середине февраля сообщил, что при существующем уровне экспорта (3,4 млрд кВт•ч в 2014 году) в виде налогов было получено 108 млн руб­лей. Поставки в Китай с Ерковецкой ТЭС могут достигнуть 30–50 млрд кВт•ч — более чем в 10 раз больше, чем сейчас. То есть если экспорт кратно возрастет, Амурская область получит намного более «кругленькую» сумму налоговых поступлений — и это только от экспорта.

Но эксперты обращают внимание на другие стороны этого проекта. Во-первых, сложность с поставкой электроэнергии с одной ТЭС такой мощности. Нужны очень крупные ЛЭП, опыта строительства которых в России нет. Во-вторых, добыча угля. «Надо понимать, что станция такой мощности требует примерно 30–35 млн т угля ежегодно. Это гигантские объемы, и если весь уголь брать с одного Ерковецкого разреза — уже за несколько лет там будет огромнейшая дыра. По моему мнению, брать такие объемы угля с одного разреза нельзя», — считает Игорь Меламед. Эксперты обращают внимание на то, что Китай предпочитает использовать свои технологии (в данном случае речь идет об энергетическом машиностроении), а также — рабочую силу. Сколько мест останется российским специалистам — большой вопрос. Остаются нерешенными и вопросы сохранения экологии, ведь угольная станция — достаточно вредный для природы объект, даже при использовании самых современных технологий.

Импорт и экспорт

Новые рабочие места и налоги способен принести Дальнему Востоку и еще один энергетический проект — строительство серии противопаводковых гидростанций на притоках Амура.

Напомним, что осенью 2013 года регион столкнулся с разрушительным наводнением — сильнейшим за последние 120 лет. Наводнение охватило 8 млн кв. км (по этому показателю оно даже попало в книгу рекордов России). Из зоны бедствия эвакуировали свыше 30 тыс. человек, тысячи семей остались без крова. После того, как власти разобрались с главными проблемами региона, они задумались о том, как минимизировать возможность критических паводковых последствий в будущем. «РусГидро» предложила программу строительства четырех новых ГЭС на притоках Амура: Нижне-Зейской (мощностью 400 МВт), Селемджинской (300 МВт), Гилюйской (462 МВт) и Нижне-Ниманской (600 МВт) гидроэлектростанций. Их водохранилища должны выполнять функции противопаводковых, то есть аккумулировать при необходимости значительный объем воды. Конечно, у этого проекта есть и вполне понятная экономическая база: вырабатываемую электроэнергию «РусГидро» хочет экспортировать в Китай, спроса на такие объемы электричества в самом Дальневосточном регионе нет.

Эксперты обращают внимание, что проекты тепловой станции и ГЭС в какой-то мере конкурируют друг с другом. «Конкуренция двух российских проектов — гидростанций на Амуре и тепловой ТЭС — показывает, что в России нет единой энергетической политики. В этом большая проблема», — полагает ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. А Игорь Меламед считает, что для китайской стороны тепловая станция могла бы быть интереснее: «Потому что выработка гидростанций — сезонная, при расчетной мощности ГЭС в 400 МВт в период мелководья она будет давать 150–170 МВт. А экспортная тепловая генерация хороша тем, что постоянно выдает одну и ту же мощность».

Теоретически конкуренцию этим стройкам может составить возобновляемая энергетика. В феврале этого года Александр Новак рассказал, что подконтрольное Минэнерго Российское энергетическое агентство и ГЭК Китая изучают возможность строительства на Дальнем Востоке ветропарка мощностью до 50 ГВт. Подобных проектов в мире нет (крупнейший ветропарк, расположенный как раз в Китае, выйдет на мощность в 20 ГВт к 2020 году). В принципе Поднебесная способна «потянуть» этот проект: собственные мощности ветровой энергетики в стране за 10 лет выросли практически в сто раз — до 115 ГВт, по данным на конец 2014 года. У Китая есть технологии и строительные компетенции. Но каков будет спрос на такой объем мощности? Как передавать эту энергию в Китай? И, конечно, главный вопрос — сколько это будет стоить?

Да, все получится

Сергей Пикин, директор Фонда энергетического развития

Эти проекты дадут Дальнему Востоку налоги — электростанции будут «прописаны» в регионе. И собственники будут перечислять все обязательные платежи в бюджет. Ну и в принципе любые инвестиции — сегодня это благо на фоне ухудшения взаимоотношений России с западными странами. Эти проекты сейчас выглядят намного интереснее, чем раньше. Цена поставок привязана к валюте, и после девальвации рубля все экспортоориентированные проекты стали более выгодны для России. Кроме того, эти идеи предусматривают поставку электроэнергии не до границы, а в центральные районы Китая, чуть ли не до Пекина — именно там в КНР главные центры потребления. Можно критиковать то, что Китай захочет использовать свои технологии, но дело в том, что современных технологий угольного энергетического оборудования в России все равно нет. А китайцы в этом преуспели и сегодня выдают продукцию ничуть не хуже американских или европейских производителей.

Нет, ничего не выйдет

Дмитрий Булгаков, аналитик Deutsche Bank

Продажа  дешевой электроэнергии — далеко не лучший путь развития Дальнего Востока. Если в регионе есть избыток электро­энергии, правильнее было бы переводить его в другие продукты с большей добавленной стоимостью, которые можно перевозить на разные рынки, например в алюминий. Кроме того, в случае строительства экспортных станций Китай будет монопольным покупателем, что всегда несет риски для второй стороны. Придется договариваться, а переговорщик Китай непростой. Так что вряд ли российские компании смогут много заработать на экспортной электроэнергии: китайские компании видят экономику производства на Дальнем Востоке, и они если и согласятся, то на минимальную «прибавку» к цене. Вопросы вызывают и такие аспекты, как лоббирование Китаем своих машиностроительных технологий и привлечение своей рабочей силы. А также экология: если угольная станция стоит на нашей стороне, то все загрязнение «достается» России.