Перейти к основному содержанию
Реклама
Прямой эфир
Мир
Bild заявила о возросшем рейтинге партии Шольца за счет позиции по ракетам Taurus
Общество
На Камчатке нашли тело второго пропавшего под лавиной туриста
Мир
На Украине признали неспособность противостоять российским БПЛА
Спорт
«Трактор» победил «Динамо» в овертайме и увеличил преимущество в серии
Мир
Politico узнала о намерениях КНР бойкотировать встречи по Украине без участия РФ
Общество
Полиция нашла тайник с награбленным из петербургского банка на 1,6 млрд рублей
Мир
Боррель заявил о поддержке глав МИД ЕС использования российских активов для Украины
Мир
США и Великобритания нанесли не менее 10 авиаударов по Йемену
Мир
Маск упрекнул Байдена в безразличии к страдающим от набегов нелегалов американцам
Мир
Министр обороны ФРГ Писториус раскритиковал идею заморозить украинский конфликт
Культура
В России вышла неизданная книга Теодора Драйзера
Мир
Трамп обвинил Байдена в намерении отобрать его бизнес
Мир
Сенатор США потребовал от граждан Украины всех возрастов мобилизоваться в ВСУ
Мир
В ФРГ заинтересовались российским опытом проведения ДЭГ
Экономика
Объем наличных в обращении рекордно снизился с начала СВО

Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

Музыкальный руководитель «Электротеатра» — об оперном сериале «Сверлийцы» и судьбе русской композиторской школы
0
Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»
Фото: ИЗВЕСТИЯ/Владимир Суворов
Озвучить текст
Выделить главное
вкл
выкл

8 июня в «Электротеатре Станиславский» — премьера оперного сериала по либретто Бориса Юхананова «Сверлийцы». В течение месяца зрителям предлагается насладиться шестью оперными сериями композиторов Дмитрия Курляндского, Бориса Филановского, Алексея Сюмака, Сергея Невского, Владимира Раннева и Алексея Сысоева. О том, кто такие сверлийцы, музыкальный руководитель «Электротеатра», композитор Дмитрий Курляндский рассказал корреспонденту «Известий». 

— Как появилась идея оперного сериала?

— Текст «Сверлийцев» Бориса Юхананова существует уже достаточно давно, а 3 года назад он попросил меня написать несколько музыкальных номеров для презентации книги. В результате это вылилось в оперный перформанс, премьера которого состоялась в 2012 году в «Артплее». Несколько лет мы ждали возможности продолжения проекта. Она появилась, когда Борис вошел в «Электротеатр».

Я попросил своих близких друзей-композиторов, которым я доверяю и чью музыку люблю, помочь с написанием оперы, так как в одиночестве я писал бы ее 5 лет. В результате мы представляем достаточно необычный жанр — оперный сериал. Важно, что мы привлекли к исполнению лучшие исполнительские силы: московский ансамбль современной музыки, хоровую часть QuestaMusica и ансамбль солистов N’caged.

Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

— Почему вы решили поделить всё на пять вечеров?

— Это вопрос достаточно сложной сценографии и машинерии. И если первые две части оперы, моя и Бориса Филановского, еще как-то коррелируют между собой, то для остальных нужно перестраивать зал. А перестановка занимает минимум сутки.

— Когда звучит словосочетание «опера в пяти вечерах», сразу на ум приходит «Кольцо нибелунгов».

— Да, это так. «Электротеатр» на месяц становится мини-Байройтом. Тема нашего проекта — очень необычна. Речь о сверлийской цивилизации, которая сообщается с земной цивилизацией и которая гибнет, гибла и будет гибнуть во всех временах одновременно. Но вот, появляется принц Сверленыш, призванный ее спасти.

Но если следить за исполняемым текстом, то этот простой смысл теряется на второй минуте. Текст Юхананова — талмуд, имеющий множество толкований. Каждая фраза или стихотворный фрагмент требуют обширного культурологического, искусствоведческого и филологического комментария. С ходу воспринимать смыслы в ходе прослушивания оперы действительно сложно.

Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам» Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам» Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

— Честно говоря, даже после прочтения либретто они яснее не становятся.

— Я много раз говорил, что непонимание в итоге оказывается парадоксальным ключом к пониманию. Нужно отдаться странному, не всегда комфортному состоянию, когда ты не понимаешь, что видишь и слышишь, как к этому относиться, что ты чувствуешь. Нам довольно редко в жизни удается столкнуться с радостью неузнавания и удовольствием непонимания. Чаще — наоборот. В «Сверлийцах» непонимание достигается еще и делением последовательного текста на шесть частей, рассказанных очень разным языком. Мне нравится, что опера идет не одним большим вечером-испытанием, а длится пять недель, становясь заметной частью жизни слушателя.

— Но можно слушать не целиком?

— Это и так, и нет. Каждая опера в отдельности — абсолютно завершенный мир, и музыкально, и сценографически. Сценография изживает себя за один вечер, музыкальная форма — тоже. Единственное, что длится из серии в серию, это текст. Поэтому настоящее представление о целостности можно получить, пройдя это испытание целиком. Из огня, воды, кипяченого молока выйти измененным. Я не говорю — просветленным или затемненным. Измененным, этого достаточно.

— Вы с авторами других пяти опер не советовались?

— Нет. Общее — только исполнительский состав, больше ничего. Даже несмотря на то, что моя опера существует уже 3 года, я никому ее не показывал, чтобы никак не повлиять, не направить, не дать ключа к раскрытию ситуации. Можно сказать, что мы работали в разных комнатах, не зная, что делает сосед за стенкой.

Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

— По вашим ожиданиям, «Сверлийцы» станут популярны?

— Прежде всего, нужно понимать, что это современная музыка. И все мы, композиторы, говорим на своем, очень сложном языке. Популярность современной музыки — не массовая, современная музыка в принципе ставит препятствия на пути к пониманию себя. Современное искусство верит в сложность своего зрителя и слушателя. Верит в то, что не нужно упрощать, идти на компромисс, представляя слушателя неспособным что-то понять. В принципе, понимание — это темная территория. Сегодня мы понимаем одно, завтра — другое. Территория разности понимания и есть территория современной музыки. Она оказывается не очень комфортной для человека, настроенного на однозначность понимания.

Я абсолютно уверен, что мы создали проект, который уже вошел в историю по объему и смелости заявки. Тем более в нашей стране, когда премьера современных опер — редкость. Когда все сложное, непонятное по-прежнему не приветствуется, а мы предлагаем рафинированный, тонкий в своей сложности продукт. Это признак высокой степени доверия к слушателю. Последние крупные проекты показали, что потребность в непонятном есть, и она раскрывает людям новые внутренние территории.

— А у кого-то это вызывает головную боль и заявления, что композиторы пишут для других композиторов.

— Композитор композитору волк. Так что вряд ли это так. Я процитирую Карла Маркса: произведение искусства формирует аудиторию, способную его воспринимать. Современное искусство идет по заветам Маркса, оставляя свои сигнальные огоньки посреди пустыни. Сейчас не время жаловаться на недостаток внимания, и я в этом лично убеждался. Например, на премьере «Носферату».

Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

— К слову, о «Носферату». За эту работу вы были номинированы как лучший композитор на «Золотую маску». Но в итоге премию не присудили никому. Не обидно?

— «Золотая маска» — это конкурс, а конкурс — всегда лотерея. «Маска» же уникальна также тем, что происходит вопреки воле творца. Я не подавал заявку, меня отобрали и не наградили. Меня это совершенно не огорчило. Напротив, приятно удивила реакция, которую вызвало ненаграждение. Я получил очень много писем от людей, которые действительно оскорбились.

— Прошло полгода, как открылся обновленный «Электротеатр». Вы довольны первыми результатами?

— Да. Не верится, что прошло так мало времени, а у нас уже ставятся премьеры крупнейших мастеров сегодняшних режиссерских школ, оперный сериал, «Синяя птица» в трех частях. Цели казались изначально недостижимыми. Но когда все уже позади, понимаешь, что мы свои возможности недооцениваем. Я не думал, что в такой короткий срок получится поставить шесть опер. Оказывается, это возможно. Сил отнимает много, но возвращает еще больше. Так что ставить перед собой невыполнимые задачи стоит.

 Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

— В следующем сезоне тоже будут недостижимые цели?

— Да. Будет премьера спектакля Хайнера Геббельса, требования к сцене по техническим параметрам у которого невозможны. Мы будем преодолевать эту невозможность.

— Вы — действующий член Союза композиторов России. Сейчас в этом есть какой-то смысл?

— Это было для меня загадкой, даже когда я в него поступал. Мы поступали по инерции, в память о наших педагогах — эта организация безусловно много давала в те времена: от обеспечения жилплощадью до домов отдыха и распределения продовольственных заказов. Сейчас это клуб по интересам, где проходят заседания, прослушивания, довольно интересные обсуждения. Другое дело, что они могут происходить и без такой бюрократической надстройки. Но все-таки Союз композиторов периодически производит закупки сочинений, получая на них бюджет. Однажды даже у меня купили дипломную симфонию — около 12 лет назад и за совсем небольшие деньги.

— То есть раньше композитору жилось лучше?

— Сейчас композитор тоже живет хорошо, есть авторские отчисления, заказы, много концертов. Но всё это происходит не здесь: института заказов в России не осталось, института поддержки и мотивации исполнителей к исполнению новой музыки нет. Музыкант может безбедно выживать, исполняя 3–4 репертуарных произведения по несколько лет и никак не обновляя репертуар. В результате композиторы выживают только за счет интереса западной сцены. Она достаточно активна, не разделяет композиторов по национальности, и в нее достаточно легко влиться.

Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

— Русская композиторская школа жива?

— Как ни странно, да. Мы взаимодействуем с контекстом, в котором выросли и существуем. Поэтому внутренние мотивации, которые делают музыкальную ткань того или иного уровня сложности, связаны с той ситуацией, в которой мы живем. Сегодня традиция очень узнаваема. Это чаще всего тихая музыка, полная едва различимых шумов, призвуков, очень тонкая. К ней нет большого интереса со стороны музыкантов, поэтому композиторы играют сами себя — так сложилась независимая композиторская сцена, которая никак не коммуницирует с филармонической средой. Но она интересна довольно большой прослойке слушателей — художникам, режиссерам, посетителям музеев современного искусства. Наши молодые композиторы нашли свою аудиторию, при этом выработав свой особенный микромузыкальный язык.

Еще 10–15 лет назад все было иначе: мы были громкими, радикальными, шумными. Ломали контекст, и протестная составляющая была слышна везде. Теперь же музыка изменилась.

Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам» Дмитрий Курляндский: «Союз композиторов — это клуб по интересам»

Комментарии
Прямой эфир