Грустный баловень судьбы: почему мы продолжаем любить Андрея Миронова
80 лет назад, 7 марта 1941 года, родился Андрей Миронов. Человек, которому (несмотря на самые распространенные имя и фамилию) не нужны никакие дополнительные представления. В этот день «Известия» вспомнили, как «актерский ребенок» стал самым популярным артистом Советского Союза и почему почти все его серьезные роли — всё равно комедии.
Пластика и шарм
«Актеру свойственны особая комедийная грация, музыкальность, виртуозное интонационное мастерство». Так написано об Андрее Миронове в советском «Кинословаре», вышедшем за год до смерти артиста. Оставим в покое тональность парткомовской характеристики — главные черты мироновского мастерства подмечены тут абсолютно точно.
Невероятно пластичный, разносторонний, умеющий в профессии всё — и спеть, и станцевать, и верхом, и на шпагах, Миронов своим универсализмом напоминал актера скорее голливудского, чем советского. Не все режиссеры это понимали, большинство беззастенчиво эксплуатировало ремесленные умения Миронова. Но тем, кто понимал, актер помогал создавать шедевры.
Он родился в семье, откуда дорога была, наверное, всё же одна: на сцену и экран, причем сцену и экран комедийные. Александр Менакер и Мария Миронова были популярнейшими эстрадными артистами на протяжении нескольких десятилетий — в том числе и в дотелевизионную эпоху. «Актерские дети» — совершенно особенная группа, примеров, когда сын или дочь артиста занимает в профессии не чужое, а свое место, гораздо меньше, чем обратных. То, что Миронов — вовсе не тень своих знаменитых родителей, он начал доказывать сразу.
Актер Андрей Миронов в роли Ромы в кадре из художественного фильма «Три плюс два». 1963 год
То ли везением, то ли с самого начала ярко проявившимся талантом можно объяснить тот факт, что ни одна роль в карьере Миронова эту карьеру не испортила. Легковесная комедия «Три плюс два» (1963) сделала ему имя у зрителей, а роль Энгельса в проходной историко-революционной драме «Год как жизнь» (1965) — у киношных властей. И хотя следующую «серьезную» роль он сыграет только через 20 лет, прочность репутации Миронова установилась смолоду: не подведет, не покажет фигу в кармане, справится с любым материалом.
Мало кто задумывается, что в «Берегись автомобиля» Миронову всего 25. Не комикуя, не перегибая с эмоциями, не перетягивая на себя одеяло молодой актер превратил проходного, шаблонного персонажа — жулика из комиссионки — в человека небесталанного, нервного, вынужденного свои личные и деловые качества эксплуатировать исключительно на криминальной стезе. Тогда стало окончательно понятно: Миронов может сыграть всё что угодно — лишь бы доверяли.
Всенародная слава
Принято считать, что «классический» Миронов начался с «Бриллиантовой руки», и с этим трудно спорить. Всё то, о чем через 20 лет напишет «Кинословарь» — грация, интонация, музыкальность, — впервые появилось именно здесь. Но в этом фильме произошла еще более важная метаморфоза. Проходимец Дима Семицветов из «Берегись автомобиля» был измученным советской властью советским человеком. Его коллега по ремеслу Геша Козодоев был уже человеком принципиально несоветским (но не антисоветским, разумеется). Блеск козодоевского костюма был лишь фоном для блеска, с которым Миронов играл этого обаятельного прощелыгу, не нуждавшегося ни в чьем сочувствии, ни Шефа, ни Лелика, ни зрителей. Шестидесятые с их лапидарной простотой искренних чувств уходили — новое десятилетие хотело надрыва и пафоса.
Сцена из спектакля «Безумный день, или Женитьба Фигаро». Фигаро — Андрей Миронов (справа)
Семидесятые для Миронова открылись «Достоянием республики» — первым фильмом, в котором ему изначально, по сценарию, достался нелинейный, сложный персонаж. Многие называют Маркиза лучшей ролью Миронова — так это или нет, вопрос дискуссионный, но то что это одна из самых недооцененных его работ — абсолютно точно. То же самое, кстати, касается и в целом фильма, который упорно проходит по разряду остросюжетного кино с хитами про «уноси готовенького», в то время как перед нами — едва ли не первая попытка простым языком поговорить о том, что Гражданская — это не только бравурные марши и кавалерийские атаки.
Кадр из фильма «Невероятные приключения итальянцев в России»
Это было время неслыханной популярности и огромного успеха артиста — не только в кино, но и в театре. Он — безусловная прима Театра сатиры, почти все главные роли, подходящие ему по типажу, играет Миронов. За пределами работы — спокойная, размеренная жизнь уважаемого человека: поездки за границу (в том числе и самостоятельно), звания и премии, реноме идеального советского артиста. «Соломенная шляпка», «12 стульев», «Невероятные приключения итальянцев в России»: Миронов — это сборы, Миронов — это слава.
Печальный комедиант
Чего-то, однако, не хватало. Уже в «Обыкновенном чуде» Миронов пытается вновь, как и в «Берегись автомобиля», преодолеть сопротивление материала, усложнив довольно прямолинейную фигуру министра-администратора. Но было понятно, что зритель всё равно видит если не Гешу, то Бендера, кого бы Миронов в этих фильмах ни играл. Нужны были другие вызовы и другой жанр.
Кадр из фильма «Обыкновенное чудо»
Он довольно успешно нашел себя в мелодрамах — «Фантазии Фарятьева», «Будьте моим мужем», «Блондинка за углом». Трогательный интеллигент под сорок, несчастливый в отношениях — любая женщина СССР мечтала составить счастье такому недотепе. Но так или иначе, во всех этих фильмах было много комичного (пусть иногда и с приставкой «траги-»). Миронов заставлял смеяться, но это был смех сквозь слезы.
И только однажды, единственный раз за всю жизнь в него поверил гений. Конечно, в выборе актера на роль журналиста Ханина в фильме «Мой друг Иван Лапшин» Алексеем Германом двигала в том числе и точно рассчитанная дерзость, расчет на эффект неожиданности (пятнадцать лет спустя режиссер повторит этот ход с Ярмольником и «Трудно быть богом»). В сложно придуманной и снятой полудетективной драме о провинциальной жизни тридцатых годов такой актер, как Миронов, должен был по умолчанию выглядеть предельно чужеродно. Но Герман знал, что делает. В Ханине Миронов вернул своих героев шестидесятых — нервных, иногда наивных, но всегда предельно трогательных и честных. Вероятно, свою лучшую роль он сыграл именно здесь.
Кадр из фильма «Мой друг Иван Лапшин»
Он умер на сцене, это общеизвестно. Менее известно, что в театре он всего лишь потерял сознание. Врачи боролись за жизнь актера двое суток. На дворе было позднее лето 1987 года. В СССР начинались новые времена, «Покаяние» уже получило Гран-при в Каннах, Пичул уже заканчивал «Маленькую Веру», Соловьев — «Ассу», Цой — «Группу крови». Для наступающей эры великий советский артист Миронов был слишком тонким, слишком изящным. Слишком ранимым.
