Паттисон погрузился в сумерки Нью-Йорка
Из сюжета «Космополиса» можно было сделать либо комедию, либо психологический триллер, либо политическую «агитку» (недвусмысленный намек на акцию Occupy Wall Street нельзя не заметить). Режиссер Дэвид Кроненберг («Муха», «Паук», «Автокатастрофа») решил соединить все жанры в одном флаконе, вольно или невольно добившись эффекта, когда трагические коллизии смешат, а шутки вызывают ужас.
Центральная улица Нью-Йорка. На выходе из здания стоят двое мужчин в дорогих костюмах. Один из них — миллиардер, биржевой спекулянт. Другой — его охранник. Миллиардер — его играет Роберт Паттисон — садится в длинный белый лимузин и едет к парикмахеру. Его не смущают предупреждения секьюрити о пробках (едет президент страны) и неких таинственных угрозах.
Зато миллиардер периодически выходит из машины, чтобы привлечь к исполнению супружеских обязанностей неприступную жену-блондинку, прячущуюся в библиотеках и театрах. Уговоры не работают, поэтому удовлетворять сексуальные прихоти олигарха приходится его сотрудницам (Саманта Мортон и Жюльет Бинош), попутно рассказывающим боссу о финансовых делах.
Обсуждение биржевых новостей не прекращается даже во время осмотра у доктора-проктолога — его бизнесмен тоже приглашает в свой лимузин. А в это время улицы наполняются анархистами, разрисовывающими автомобили и бросающими дохлых крыс...
Постепенно понимаешь, что между финансистом, его лимузином и городом есть загадочная связь. В своих эксцентричных рассуждениях о превращении крыс в новую валюту он предугадывает акции анархистов. А когда те разрисовывают балончиками с краской его белоснежную машину, лишается лоска и дает волю гневу.
«Космополис» снят вопреки всем канонам кинодраматургии и выглядит настолько нестандартно, что до самого финала невозможно понять — то ли это такой тонкий троллинг, то ли всамделишная проповедь человека не от мира сего. Если склоняешься ко второму, начинает овладевать жутковатое ощущение — сродни пребыванию в замкнутом пространстве в компании с сумасшедшим: и неприятно, и любопытно, и хочется сбежать, и бежать-то некуда.
Хотя московские зрители все-таки бежали. На столичной премьере первые четверть часа царила гробовая тишина, потом пошли истерические смешки, а уже через полчаса начался массовый отток публики. До титров досидели меньше половины гостей.
Больше всего «Космополис» напоминает, как ни странно, «Идиотов» Ларса фон Триера. Царящее на экране безумие, превращенное в норму, пропитывает диалоги, актерскую игру, сюжет и режиссуру. Ни одно из происходящих на экране событий не поддается объяснению; ни один персонаж (включая главных) не показан сколь-нибудь правдоподобно. Вопросы «зачем» и «почему» для Кроненберга не существуют — их бессмысленно задавать в мире, где степень абсурда зашкаливает ежеминутно.
Единственное, в чем создатели картины хотя бы немного идут навстречу ошарашенному зрителю, — это визуальный ряд. Мрачная эстетика ночного города (привет клипам Massive Attack), футуристический интерьер лимузина, нарочито безупречная голливудская внешность Паттисона — вот, пожалуй, и все, что мешает записать «Космополис» в какой-то совсем андеграундный артхаус. Впрочем, кому точно не стоит на него идти, так это поклонницам «Сумерек»: персонаж Паттисона и фильм в целом высосет из зрителей не кровь, но душу и чувства.
