Речь президента России Владимира Путина на заключительном заседании Валдайского форума и последующие его ответы на вопросы свидетельствовали о значительном изменении международного климата. В прошлом году Путину было вполне комфортно в окружении европейских и даже американских коллег — своей сирийской инициативой он только что спас человечество от нового военного конфликта, и дружественные России эксперты были готовы признать положительную роль нашей страны в решении острых мировых проблем.
В этот раз всё было несколько иначе. В этот раз в своем выступлении Путину пришлось обратиться к самим истокам наших расхождений с Западом — а именно к моменту окончания холодной войны и распаду биполярной системы глобального миропорядка.
Президент говорил, что по большому счету все сложности современного мироустройства восходят именно к этому трагическому эпизоду мировой истории, когда историческую сцену фактически добровольно покинул ведущий игрок — Советский Союз. Помнится, уже в 1989 году, когда почти все прогрессивное человечество рукоплескало падению Берлинской стены и распаду Варшавского блока, у мыслящего меньшинства отечественного интеллектуального класса уже возникал вопрос, увеличивается или уменьшается свобода в том мире, в котором остается лишь один центр силы. Увы, в тот момент любое сомнение в том, что мир без СССР окажется свободнее, немедленно переводило умного скептика в ранг реакционеров. По существу, вчерашняя речь Путина на Валдайском форуме была ярким подтверждением всем нашим тогдашним подозрениям — после смерти СССР и воцарения американской гегемонии из мира фактически ушла свобода.
Конечно, сегодняшний Запад по видимости мало напоминает мир, описанный Джорджем Оруэллом в романе «1984». Скорее прогрессивное человечество неумолимо движется к иной антиутопии — той, что изобразил Олдос Хаксли в романе «Прекрасный новый мир», а еще точнее — Энтони Берджесс в «Взбесившемся семени». И всё же так ли уж сильно отличается наш мир от оруэлловского, где Большой Брат в виде АНБ или других спецслужб знает всё о каждом человеке, включая канцлера Германии, а простые граждане западной цивилизации даже не могут понять в точности, на войну с каким противником их отправит даже не их собственное Отечество, а всё тот же самый трансатлантический Большой Брат.
Путин стал лидером российского государства в 2000 году. В это время казалось, что континентальная Европа способна обрести собственный голос, отличный от американского. Бомбежки Ирака в декабре 1998 года категорически не поддержала Франция, впоследствии Франция с Германией при поддержке Бельгии заявили категорическое нет решению администрации Джорджа Буша осуществить вооруженную интервенцию против Ирака в 2003 году, Европу буквально сотрясали антиамериканские выступления, а должностные лица США то требовали наказания мятежной Франции, то противопоставляли фрондирующей «старой» Европе лояльную «новую» — ту, что возникла на обломках социалистического блока.
Но вот сейчас мы видим, что практически вся Европа в своем противодействии России стала почти что совсем «новой» и мало надежд на то, что в этой «обновленной» Европе проснется стремление к независимости. На форуме Путин рассказал о своей беседе с бывшим руководителем одной европейской страны, который признался, что назначение начальника генштаба, равно как и министра обороны, происходит при согласовании с послом Соединенных Штатов. На вопрос, объясняется ли эта унизительная зависимость экономическим фактором, чиновник ответил, что нет, — объем американских инвестиций в их государство минимален. «Тогда чем?» — поинтересовался Путин и не получил никакого внятного ответа.
Но из речи самого президента довольно явственно следует, что главное преимущество Америки заключается в обаянии ее безграничной силы, причем силы, не сдерживаемой никакими предустановленными правилами, силой безграничной и безнаказанной. Силой, не утруждающей себя никакими оправданиями. По существу, США на мировой арене — это такой глобальный Свидригайлов, равным образом открытый благодеянию и преступлению. И этому планетарному Свидригайлову сегодня противостоит прежде всего путинская Россия, не боящаяся говорить правду и взывающая к соблюдению международных норм.
Яркий образ, врезающийся в память гештальт играют очень важную роль в глобальной политике. Трудно поверить, что министр обороны США Чак Хейгел реально не знал о том, что не Россия придвигается к территории, охваченной военным блоком НАТО, а как раз НАТО постепенно проглатывает нейтральную зону, которая разделяет нашу страну и Североатлантический блок. Очевидно, Хейгел, когда говорил то, что говорил, был впечатлен образом России как некоего цивилизационного Мордора, наступающего на Средиземье. Путин, пожалуй, впервые решился дать иной, но столь же сильный художественный образ — образ русского медведя, который не сразу просыпается в своей берлоге, чтобы дать отпор обидчикам, но если он все-таки просыпается, наглым задирам не поздоровится.
Конечно, почтенному интеллектуалу гораздо приятнее чувствовать себя не обозленным медведем, «хозяином тайги», а соотечественником Чайковского, Толстого и Набокова, но, увы, наш проглотивший «краденое солнышко» крокодил лишен сентиментальных чувств и, судя по всему, как и персонаж сказки Чуковского, он готов проглотить и Луну, и Украину, и Арктику. Приходится говорить этому крокодилу не самые приятные вещи, поскольку слова добрые на него действуют слабо.
Проблема в том, что в отличие от персонажей всех наших сказок наши страны не могут сойтись в честной драке. Надеяться на смену режима в Москве, лидер которой имеет свыше 80% поддержки, смешно, ожидать прихода новой какой-то более удобной для нас администрации в Вашингтоне после 2016 года тоже трудно, так что всё равно практический вывод может быть только один, и о нем сказал российский лидер: договариваться и вырабатывать общие правила игры. То, что не стали делать Горбачев и Буш, а вслед за ними и Ельцин с Клинтоном.
25 лет прошли практически впустую для миропорядка. «Живи еще хоть четверть века, всё будет так, исхода нет», — писал русский поэт. И всё же, вопреки этим не самым оптимистическим строкам, нужно постараться еще раз призвать лидера западной цивилизации к диалогу о правилах игры, чтобы в конце очередного исторического туннеля нам светил не «бессмысленный и тусклый свет», а перспектива мирного сосуществования без управляемых извне переворотов и военных интервенций.
