Плата за централизацию

Онкологическая больница №62 просит сохранить ее автономию и дать возможность самостоятельно закупать лекарства. Учреждение начало испытывать проблемы в 2016 году, когда больница не получила лекарств, на которые делала заявку. Нехватку медикаментов медики компенсировали из коммерческой кассы. В следующем году этой возможности уже не будет, так как учреждение переводят на бюджет. Это лишает онкологических больных возможности получить своевременную и доступную помощь.

Московская городская онкологическая больница №62 является государственным автономным учреждением здравоохранения, что позволяет ей, помимо лечения москвичей по ОМС, вести коммерческую деятельность и самостоятельно решать, на что потратить заработанные деньги. По утверждению ее главного врача Анатолия Махсона, именно собственный бюджет учреждения позволил ему в 2016 году полностью обеспечить потребности стационара в необходимых препаратах, так как составленная им заявка для централизованных закупок не была выполнена в полном объеме.

— Заявку на 2016 год департамент здравоохранения пообещал обеспечить полностью, но позже нам ее вернули в сокращенной редакции, потому что денег вроде бы не хватило, — рассказал «Известиям» Анатолий Махсон. — Ряд препаратов был просто вычеркнут. Например, «Трастузумаб», хотя он не дорожал с 2011 года. Без этого препарата невозможно лечить HER2 — позитивный рак молочной железы. То есть возможно, но тогда будет вылечиваться в два раза меньше женщин. Ни одна онкологическая больница Москвы не получила в 2016 году «Трастузумаб».

По словам главврача, он попросил разрешить ему самому выбрать (в рамках предложенной суммы), какие препараты больнице важнее, однако получил отказ.

— Был скандал, после чего у меня начались проблемы. Про нас стали говорить, что мы аффилированы, лоббируем какую-то фирму, — рассказал Анатолий Махсон.

Лекарство пришлось закупать из собственного бюджета, который предназначался вовсе не для этих целей. Тогда руководство больницы заинтересовалось, как проводятся централизованные закупки лекарств, и выяснило, что за последние два года закупочные цены на некоторые препараты выросли в 3–11 раз, хотя курс евро за это время увеличился максимум в два раза.

К лекарственному скандалу подключился комитет по борьбе с коррупцией.

По данным, предоставленным «Известиям» комитетом, «Иринотекан» (100 мг) в 2014 году покупался по цене 518 рублей за флакон, а в 2016 году — по 5844 рубля.

При этом, как сообщили «Известиям» в ФАС России, даже на конец 2016 года на препарат «Иринотекан» с торговым наименованием «Иритен» предельные отпускные цены двух российских производителей были ниже. Например, у ЗАО «Биокад» «Иритен» стоит 4100 рублей, у ООО «ЛЭНС-Фарм» (ООО «Верофарм») — 5096 рублей.

Комитет по борьбе с коррупцией предоставил «Известиям» информацию и по другим препаратам. Разница в ценах колоссальная.

«Гемцитабин» (1000 мг) в 2014 году был закуплен по 1360 рублей за флакон, а в 2016 году — 6312 рублей. «Паклитаксел» (100 мг) два года назад был закуплен по 552 рубля, стал — по 5800 рублей, золедроновая кислота (4 мг) стоила 1093 рубля, стала стоить — 6828 рублей; «Карбоплатин» (150 мг) был по 360 рублей, стал — по 960 рублей; «Винорельбин» (10 мг) был — 556 рублей, стал — 2323 рубля. Препарат «Оксалиплатин» (100 мг) в 2015 году был закуплен по 2046,55 рубля за упаковку, а через год — по 7260 рублей; «Доцетаксел» (80 мг) в 2015 году обошелся в 3094 рубля, а в 2016 году — в 19 475 рублей.

Анатолий Махсон объясняет такую значительную разницу в цене на препараты изменением принципа централизованных закупок. До 2014 года формирование стартовой цены для аукционов ориентировалось на самую низкую коммерческую цену, которую предлагали поставщики. С 2015 года начальная цена на аукционе стала формироваться на основании максимальной регистрационной цены препарата по международному непатентованному названию — то есть по цене оригинального препарата.

— Регистрационная цена не привязана к себестоимости препарата. Обычно производители дженериков регистрируют ее на 10–15% меньше, но это никак не отражает их реальную стоимость, — пояснил Анатолий Махсон. — Например, «Анастрозол» нам удалось закупить в 27 раз дешевле! Аукцион был объявлен по цене 8 тыс. рублей (по стоимости оригинального препарата). А в итоге мы купили по 300 рублей за флакон! Причем фирма продала препарат не в убыток себе. В этих торгах есть очень много разных нюансов. Когда они проводятся централизованно, мало что можно изменить. Воруют — не воруют, мы не знаем. Но если нет возможности обеспечить выгодную централизованную покупку лекарств, значит, не нужно их покупать централизованно.

62-я больница как автономное учреждение проводит торги в соответствии с ФЗ–223, не согласовывая свои действия с департаментом здравоохранения. Закупки для бюджетных учреждений Москвы осуществляются по ФЗ–44, проходят централизованно и контролируются департаментом.

— Есть портал, на который больницы должны подать годовую потребность в лекарствах, — рассказал Анатолий Махсон. — Потом начинают организовывать централизованные торги. Ты толком не знаешь, когда получишь лекарство и какое оно будет. Все больницы Москвы находятся в тяжелейшем состоянии, но их руководители молчат, потому что боятся потерять свои места. Все на контрактах. А мне бояться нечего. Я пенсионер, не боюсь уже потерять работу.

Автономное положение 62-й больницы позволяет ей применять свои схемы закупок, значительно удешевляющие стоимость лекарств.

— У нас есть целая система, благодаря которой мы покупаем дешево. Мы торгуемся с фирмой, получаем низкую цену и объявляем ее как стартовую цену закупки. Кроме того, часть препаратов мы покупаем со скидкой из-за заканчивающегося срока хранения. Например, мы покупаем лекарство, у которого срок годности заканчивается в марте 2017 года, но используем его до конца 2016 года. Зачем мне вообще дорогое лекарство со сроком хранения до 2018 года, если мы его используем сейчас? — задается вопросом Анатолий Махсон.

В результате введения системы централизованных закупок химиопрепаратов, несмотря на значительное увеличение бюджетных средств, идущих на эти закупки, увеличивается количество необеспеченных рецептов по системе льготного лекарственного обеспечения. Так в поликлинике МГОБ №62 в 2016 году было более 3000 необеспеченных рецептов со сроком задержки до 46 дней. При этом нарушаются циклы лечения онкологических больных, и, как следствие, приходится ожидать не снижения смертности от онкологических заболеваний, а скорее наоборот — ее увеличения.

— Год заканчиваем очень тяжело. Это первый год такой, потому что денег меньше, а регулируют больше, — делится Анатолий Махсон. — В этом году заработали 400 млн рублей. Из них мы тратим почти 200 млн на налоги и содержание непрофильных активов: котельных, очистных сооружений, линий электропередачи, подстанций. Остальное — на зарплаты персонала, который оказывает платные услуги, и на нужды больницы: оборудование, лекарства, ремонт. Если бы этих денег не было, было бы совсем плохо.

Однако в 2017 году этих возможностей у больницы уже не будет, так как в ноябре 2016 года правительство Москвы приняло постановление о том, что для улучшения медицинского обслуживания в МГОБ №62 она переводится в разряд бюджетных учреждений.

Анатолий Махсон утверждает, что при принятии этого решения его мнением не поинтересовались. Учреждение, которое хотят лишить автономного статуса, работает эффективно. Согласно данным, предоставленным больницей «Известиям», в 2016 году в стационаре прошли лечение 15 тыс. пациентов (для сравнения: в 2002 году — 6 тыс. пациентов), было проведено 6,5 тыс. операций, 6 тыс. больных прошли лечение в дневных стационарах (около 900 хирургических, остальные — терапевтические), смертность составляет 0,7%.

— У нас есть единственная в России интегрированная 3D-операционная, которую мы оборудовали на собственные средства, — рассказал Анатолий Махсон. — Часть операций, которые мы делаем, не выполняются больше нигде в Москве, например анатомические торакоскопические операции на легких. Мы проводим торакоскопическую экстирпацию пищевода с пластикой, тотальное удаление бедренной кости с эндопротезированием, резекцию таза с эндопротезированием. У нас единственная на город молекулярно-биологическая лаборатория, без которой лечение многих больных современными препаратами невозможно. Наша иммуногистологическая лаборатория тестируется в Лондоне. Из 300 лабораторий всего восемь набирают 19 баллов из 20 возможных. Мы регулярно входим в их число. А еще у нас уникальный коллектив, который нельзя потерять.

Размещенная в интернете петиция, требующая запретить оптимизацию 62-й онкологической больницы в Москве, набрала уже более 11 тыс. подписей. Анатолий Махсон считает, что эта оптимизация будет состоять из перевода больницы на бюджетную форму работы и смены главврача. Он готов оставить пост и уйти на пенсию, но только с условием, что на смену придет опытный онколог из коллектива больницы.

Как пояснили «Известиям» в Министерстве здравоохранения, Федеральной антимонопольной службе и Росздравнадзоре, ни одна из этих организаций не уполномочена контролировать госзакупки лекарств для нужд московской больницы.

В департаменте здравоохранения Москвы «Известиям» сообщили, что в 2014 году формирование начальной (максимальной) цены контракта на препараты «Иринотекан» и «Доцетаксел» осуществлялось с учетом зарегистрированных цен производителей, а также наличия эксклюзивных предложений от поставщиков.

При этом предложенная цена АО «Интермедсервис» на «Иринотекан» 20 мг/мл 5 мл составила 1149,28 рубля; АО «Р-Фарм» выставил цену на «Доцетаксел» 80 мг — 28 318,56 рубля. В ведомстве уточнили, что предложенные цены оказались значительно ниже зарегистрированных.

Департамент здравоохранения также сообщает, что в 2015 году порядок формирования цен изменился в связи с выходом письма Министерства экономического развития Российской Федерации (от 12 января 2015 года №Д-28и-11) и цены стали рассчитываться как максимальное значение предельных отпускных цен производителей. Эксклюзивных предложений от поставщиков в департамент в том году не поступило. При этом цена на «Иринотекан» 20 мг/мл 5 мл составила 7959,6 рубля, на «Доцетаксел» (80 мг) — 41 436,07 рубля.

Факт реорганизации больницы в департаменте отрицают, уточняя, что «изменение типа государственного или муниципального учреждения не является его реорганизацией».

«Изменение типа медицинской организации (с автономной на бюджетное) МГОБ №62 ДЗМ направлено на оказание медицинской помощи в рамках обязательного медицинского страхования (в рамках ОМС работает большинство медицинских организаций столичного здравоохранения), — сообщили «Известиям» в департаменте. — Переход в бюджетный тип медицинской организации позволит организовать деятельность ГБУЗ «МГОБ №62 ДЗМ» за счет средств, поступающих от страховых организаций на оказание медицинской помощи, и средств из бюджета города. Кроме того, изменение типа с автономного на бюджетный позволит упорядочить структуру медицинских организаций государственной системы здравоохранения города Москвы. Эффективность, качество и доступность медицинской помощи жителям города Москвы при сохранении гарантированного объема медпомощи останутся неизменными».

В Минэкономразвития «Известиям»  сообщили, что ведомство не устанавливало порядок определения начальной максимальной цены.

— В соответствии с законом цена может определяться либо на основе сопоставимых рыночных цен, либо, если нельзя закупать дороже, чем предельно зарегистрированная цена, может быть применен тарифный метод. Однако чтобы не ограничивать конкуренцию, необходимо брать верхнюю планку по зарегистрированным МНН (международным непатентованным названиям. — «Известия» ), — сказали в Минэкономразвития.