Донецк и Луганск сделали свой выбор еще 11 мая 2014 года. На референдуме о государственной самостоятельности народных республик 89,07% жителей ДНР, принявших участие во всеобщем голосовании, высказались за суверенитет и недвусмысленно выразили стремление интегрироваться в единое пространство с Россией.
В ЛНР изъявивших свою волю сторонников отделения от Киева, в котором на тот момент уже почти три месяца отсутствовала легитимная власть, оказалось еще больше — 96,2%.
Почти восемь лет Донецк и Луганск добивались признания своего выбора Москвой. Донбасс надеялся, что повторит судьбу Крыма. Ведь русская весна 2014 года принесла полуострову долгожданное и, что самое главное, бескровное воссоединение с Россией.
Однако Донецк и Луганск ожидала иная, скорбная доля. Пассионарный всплеск жителей Донбасса был беспощадно подавлен украинскими танками, артиллерией и авиацией, вдоволь «отрабатывавшими» по мирным целям.
Луганск никогда не забудет Киеву 2 июня 2014 года.
А Донецк — 22 января 2015 года.
Скорбных дат, когда под огнем ВСУ и националистических «добробатов» погибали мирные жители на неподконтрольных Киеву территориях Донбасса, наберется на целый календарь людских трагедий.
Но несмотря на всё это, даже на фоне двух разгромных военных поражений украинских вооруженных сил, Россия и «международное сообщество» дважды — осенью 2014-го и зимой 2015-го — давали Киеву шанс на мирную реинтеграцию народных республик. На условиях, от которых в Донецке и Луганске, прямо скажем, были совершенно не в восторге. Однако буквально до последнего руководители ДНР/ЛНР были готовы выполнять любые мирные соглашения. Лишь бы остановить войну.
И первое, и второе Минские соглашения давали Киеву шанс сохранить Донбасс в составе Украины. Последовательное выполнение мирных договоренностей было единственной возможностью «обнулить» вооруженный конфликт 2014–2015 годов и вернуть страну к нормальной жизни. Но за семь с лишним лет в Киеве так и не нашлось лидера, который бы поставил мир в Донбассе выше политической конъюнктуры.
Петру Порошенко и его окружению было важно побольше заработать на войне через коррупционные схемы «Укроборонпрома». А Владимир Зеленский со своей свитой, придя к власти на миротворческих лозунгах, оказался скован чуть ли не животным страхом перед агрессивным националистическим меньшинством, которое срывало любой мало-мальски ощутимый прогресс в мирном урегулировании в Донбассе.
В итоге украинские представители в Трехсторонней контактной группе (ТКГ) и нормандском формате годами тянули время, забалтывали любые конструктивные предложения (включая германские и французские). Демонстративно отказывались понимать элементарный русский или любой другой человеческий язык, по-иезуитски перекручивая прямые формулировки и по-идиотски трактуя базовые пункты Минских соглашений.
Параллельно в украинском общественном мнении годами культивировалась ненависть к Донбассу и его жителям. Первый президент Украины и глава киевской делегации в ТКГ Леонид Кравчук сравнивал Донбасс с «раковой опухолью, которую нужно отрезать». Зеленский, сбросив с себя предвыборную маску миротворца, прямо говорил жителям Донецка и Луганска: «Если ты сегодня живешь на временно оккупированной территории Донбасса и считаешь, что «наше дело правое», «нам в Россию», «мы русские», большая ошибка оставаться жить в Донбассе».
Киев всячески давал понять, что ничего хорошего в составе Украины Донецк и Луганск не ждет по определению. В Верховную раду с изрядной периодичностью вносились законопроекты, так или иначе дискриминирующие жителей Донбасса. Киев сделал буквально всё, чтобы Донбасс никогда не вернулся в состав Украины. Буквально вытолкал народные республики в объятия России.
Стоит ли удивляться, что по состоянию на февраль 2022 года около 860 тыс. жителей ДНР/ЛНР захотели и смогли получить российские паспорта. Да, Москва приняла решение выдавать их по упрощенной процедуре в том числе для того, чтобы перевести вопрос защиты соотечественников в Донбассе из разряда борьбы за права русскоязычных жителей сопредельных территорий в плоскость обеспечения жизни, здоровья и социально-экономических потребностей граждан России. Это была вынужденная мера.
По сути Москва долго и упорно пыталась «впихнуть» Донбасс обратно в Украину. На тех условиях, которые могли обеспечить его реальную автономию и не допустить дискриминации жителей региона по национальному, языковому или иному признаку. И только когда стало совершенно очевидно, что Киев костьми ляжет, но не допустит восстановления своей территориальной целостности по какому угодно, кроме «хорватского», сценарию, Россия запустила реальный процесс интеграции с Донбассом.
Сначала де-факто, давая Киеву очередной шанс одуматься. А затем и де-юре, когда Государственная дума с подачи КПРФ наконец-то решилась публично выразить доминирующее в стране общественное настроение: народные республики заслуживают всяческого признания со стороны России.
И лучше уж принять это давно назревшее решение с большим опозданием, чем не сделать этого никогда. По меньшей мере для жителей Донбасса. Которым ни Минск-1, ни Минск-2, ни последовавший за ними бесплодный имплементационный марафон длиною в семь с лишним лет так и не принесли долгожданного мира.
Донбасс и его жители не заслужили того, чтобы и далее зависать в безвременье, пребывая в неведении относительно своего будущего. Смертельно устав от войны, они просто хотят развязки этого многолетнего трагического сюжета. И из последних сил надеются, что она наступит не в худшем для них варианте.
Еще неясно, в каких административных границах будет осуществляться юридическое признание ДНР/ЛНР, какой будет реакция Запада и насколько сложно будет хрупкой социально-экономической системе России вытянуть новый виток обострения взаимоотношений с США и их союзниками. Но если сегодняшнее решение принесет долгожданный мир в Донбасс, значит русские своих действительно не бросают. А это дорогого стоит…
Автор — руководитель аналитического центра «СтратегПРО»
Позиция редакции может не совпадать с мнением автора
