Очередной каннский киносмотр открылся в атмосфере загадочности и неопределенности, грозящей стать всеобщей. Юбилейный 70-й в минувшем году подвел итоги и расставил традиционные акценты. Затем относительно новый президент фестиваля (с 2014 года) Пьер Лескюр решился на осторожные реформы, не затрагивающие основных принципов отбора фильмов, но изменяющие некоторые детали программирования, частично коснувшиеся не столько интересов, сколько привычек аккредитованной прессы, что всегда чревато скандалами.
Каннский фестиваль, правда, никогда скандалов не боялся, поскольку они способствовали его популярности среди неспециалистов. Опасно другое — эти реформы совпали с очередным витком противоречий между фестивалем и могущественным «Нэтфликсом», крупнейшей компанией по стримингу (непосредственному показу из интернета) экранной продукции.
Противоречия возникли еще в минувшем году, когда в главный конкурс были включены две картины «Нэтфликс»: одна им произведенная, вторая — приобретенная для включение в видеотеку (блестящий анимационный корейский фильм «Обча» и выдержанные в духе еврейского фольклора «Хроники Мейеровица»). Камнем преткновения оказалось французское законодательство, предписывающие определенные, весьма длительные, окна (целых три года) между выпуском фильма на экраны кинотеатров и различными формами его телевизионного показа. Для компании, программно выпускающей свои картины во всех форматах одновременно, это было недопустимо.
Достигнутый тогда компромисс — символический выпуск конкурсных картин во французских кинотеатрах — оказался временным. Перетягивание каната продолжалось, и фестивалю пришлось отказаться от включения нового фильма Альфонса Куарона в конкурсный показ, поскольку он предполагал выпуск во французские кинотеатры и соответственно трехлетний запрет. Тогда руководство «Нэтфликса» отказалось предоставить фестивалю для показа восстановленный вариант классического фильма Орсона Уэллса — жемчужину проекта «Канн-классик», хотя внеконкурсный показ не предполагал выпуск фильма во французских кинотеатрах и позволял немедленно начать его стриминг во всем мире, включая родину кинематографа. На первой встрече с журналистами еще до открытия фестиваля Тьерри Фремо объявил, что ждет третьего эпизода этой захватывающей кинодрамы в будущем году.
В результате вновь разгорелось пламя полемики между фестивалем и Голливудом. Ведь новое почти всегда оказывается хорошо забытым старым. На заре своей истории Каннский кинофестиваль столкнулся с резкой критикой, почти бойкотом со стороны киноиндустрии, воротилы которой считали даты фестиваля неудачными, поскольку они далеко отстоят и от нового киносезона, и, главное, от оскаровской компании. Вот и сейчас влиятельные издания нестройным хором повторяют старые аргументы, утверждая, что осенние смотры в Венеции, Торонто и Теллурайде расположены во времени более выигрышно.
Интересно, что «Гардиан» связывает этот кризис с феноменом более общего характера — концом эпохи гламура, основанного на сочетании могущественных мужчин (в Каннах главным из них был ныне поверженный Харви Вайнштейн) и красивых женщин, объектов вожделения не только толпы. Движение metoo, по мнению журналистов, подорвало сами устои сексистской цивилизации, одной из витрин которых был Каннский кинофестиваль.
Без этого козыря он встанет в ряд других смотров фестивального кино для киноклубов и кинофилов. Оракулы предсказывают Каннам будущее провинциального пляжа без звезд, которых в фильмах официальной программы действительно немного. Этим и объясняется, на мой взгляд, выбор фильмом открытия крупнобюджетного проекта «Все знают» оскароносного иранца Асгара Фархади (впервые громко заявивившего о себе, кстати говоря, в середине 2000-х на Московском кинофестивале), поскольку в нем заняты две звезды мирового класса: Хавьер Бардем и Пенелопа Крус.
Не будем торопиться с прогнозами. У Каннского киносмотра есть еще немалый запас энергии и влияния. На мой взгляд, если он и падет, то вместе с эпохой, которая его породила, культурой верховенства гламура, экрана и шоу-бизнеса. Посмотрим пока, чем обернется постъюбилейный 71-й выпуск.
Автор — председатель Гильдии киноведов и кинокритиков, доктор искусствоведения, профессор
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции