Земляки Ломоносова к покорению столицы готовы

Путь в обратную сторону - от Москвы до Холмогор - в наше время несколько упростился: полтора часа самолетом до Архангельска, потом еще полтора на машине до Холмогор. Да и в самих Холмогорах со времен Ломоносова многое изменилось. С тех пор как поселение перестало быть столицей Двинского края, экспорт селедки прекратился, образовались вполне городские кирпичные дома, очень приличные даже по московским меркам дороги; село пережило городской период, несколько пожаров, миграцию и опять стало селом - райцентром с населением в 7 тысяч человек. Есть школа, Преображенский храм, главное богатство Холмогор - племенное хозяйство, чьи коровы вошли в учебники биологии всех времен. С директором Холмогорской средней школы имени М.В. Ломоносова Риммой Томиловой я созвонился вечером перед приездом. - Приезжайте, - говорит, - на месте разберемся. В два встречаемся. Приехали в половине второго, директора еще нет... Прошлись по школе. Ломоносова много - на стендах, на портретах... - Здравствуйте, - говорим молоденькой женщине, по виду - учительнице. - А можно в какой-нибудь класс пройти? Мы корреспонденты из "Известий". - Да, мы знаем, что вы должны были приехать. Просто не хотели беспокоить. Я - завуч. Вот, в класс русского языка можете пройти. А вот как раз одна из потомков Ломоносова у нас работает. - Ух ты! Правда? - Не потомок, а родственница, - поправляет пожилая женщина. - Овчинникова Валентина Александровна, преподаватель русского языка и литературы. Ветвь наша идет по сестре Ломоносова - Марии Васильевне. Она вышла замуж за Головина, местного крестьянина. Потом дочка вышла замуж за Лопаткина. На Курострове живут Лопаткины, двоюродный брат мой. А Ломоносовых в селе не осталось - у него же дочь была... - Каким образом вы здесь в школе оказались? - Закончила филологический факультет МГУ и в 1966 году вернулась сюда. Он не вернулся, а я вернулась, доказать хотела, что патриотка. - И как ученики? Что-нибудь меняется? - Генофонд беднеет. Книг читают меньше. Большинство мыслящих людей уезжают отсюда. Работы нет. Здесь остается меньше половины. Но поступают в хорошие институты. ...В пять минут третьего у двери появляется симпатичная женщина. - Вы, наверное, директор? Римма Евгеньевна? - Да. Пойдемте ко мне. Вы с дороги голодный? Кофе попьете. Сидим в кабинете, пьем кофе с колбасой, произведенной из знаменитых холмогорских коров, беседуем. Дверь к директору время от времени открывается, и на пороге образовывается какой-нибудь молодой человек или девушка с вопросом: - Римма Евгеньевна, что делать с оформлением в 11-й класс? - Римма Евгеньевна, мне с вами поговорить нужно... Вспоминаю своего директора, спрашиваю: - Что это они к вам так запросто? - Но им же нужно! А под дверью можно целый день просидеть. А вы пойдите с ними поговорите. Я тут попросила подождать вас нескольких человек, кто сегодня в школу зашел. Мне очень нравится это "кто сегодня в школу зашел". То есть случайно оказался. Вопросов у меня заготовлено два. Первый: планы на будущее. Второй: каким они видят Холмогоры и свою школу через 290 лет. Типа: мы знаем, как было 290 лет назад, когда родился Ломоносов, знаем, как сейчас, и вот хотелось бы знать, как будет в 2291 году. Ответы получены следующие: - Живу в Холмогорах с детства. Поступать буду в Архангельске. В пединститут, наверное. Но в педагоги идти не хочу, нервы. Через 290 лет? Ничего сверхкосмического здесь не будет. Город просто. - Привыкла к школе. Раньше хотелось побыстрее закончить, а сейчас нет. Поступать буду на экономику, в Питере хочу. У меня папа там учился. В будущем снимут этот забор, поставят вон там памятник, бассейн сделают: мечта у меня есть такая. - Хочу поступить в профучилище в Матигорах, это рядом. Электрика там, техника. Здесь мне трудно учиться, там проще. Работать не буду устраиваться, пойду в медицинский колледж. Потом массажистом в город поеду. А через 290 лет все обновится, вот такого бардака не будет. На улицах грязно ведь. (На улицах, надо сказать, чисто, по нашим московским, понятиям. - А.Т.) - Значит, - говорю, - уезжать все собираетесь? - А что здесь делать-то? Вечером - к рынку, под навес. Можно вина выпить. А в пятницу дискотека в Доме культуры. В субботу в школе факультативы, мало кто доходит: ложишься ночью, а в семь вставать... Что мне понравилось в этих детях, которых даже детьми называть неловко, - они отвечают, не смущаясь, но и без наглости. Без такого обычного для столицы снисходительно-боязливого отношения к взрослым. Здесь так: задали вопрос - значит, человеку нужно, значит, надо подумать и ответить. Ирония есть, конечно, но какая-то взрослая, не для самозащиты. Главными привлекательными чертами местных людей, не только школьников, следует назвать достоинство и свободу. Это проявляется даже у совсем маленьких граждан, таких, как внуки Валентины Овчинниковой, - родственников Ломоносова, Алины и Миши, тринадцати и девяти лет от роду, читающих Жюля Верна, ездящих на велосипеде, любящих русский, математику и изо.И еще у тех граждан, которых мы видели на Курострове, в Ломоносове (в прошлом Мишанинская), напротив Холмогор, откуда, собственно, Ломоносов и отправлялся покорять Москву, и где за двести девяносто лет почему-то так и не построили мост, а ходит паром. Там в палисадниках цветут городские цветочки, стоит памятник светочу русской науки, фабрика резьбы по кости имени светоча и музей, а по дороге старшие дети выгуливают младших, и старшие рассудительны, как настоящие мужички: - Так хорошо здесь, да. Можно на речку, рыбу ловить, можно и на остров. Сельское хозяйство здесь есть тоже... Рыбу? Рыба есть, но кооперативом не ловят, сам каждый... Эти оставаться в Ломоносове тоже не собираются, что, наверное, правильно, в постиндустриальном обществе. Да и вообще, откуда бы тогда взялись Ломоносовы, если бы время от времени не приходили в Москву из мест, где никогда не было крепостного права, где ученик заходит к директору, как к приятелю, где на конференциях делают доклады типа "Культура и быт народов Европейского Севера", "Определение алюмустойчивости зерновых культур" и по-братски говорят про земляка: "Ему было хорошо. Было две книжки, он их проштудировал, и пошел учиться, а нам сколько всего знать нужно?!" Во времена, когда взрослые ведут себя, как дети, должен же кто-то быть взрослым...