Гастроном для завистников

Однако же не все в том магазине было гладко и успешно. Самой броской из многих обратных сторон той медали была, разумеется, зависть. Он открылся в 1901 году. Для москвичей, тогда особенно не бедствующих, но и по большей части не роскошествующих, этот магазин сразу же стал весьма заметным раздражителем. Владимир Гиляровский так описывал первое впечатление от гастронома: "Горами поднимаются заморские фрукты; как груда ядер, высится пирамида кокосовых орехов, с голову ребенка каждый; необъятными, пудовыми кистями висят тропические бананы; перламутром отливают разноцветные обитатели морского царства - жители неведомых океанских глубин, а над всем этим блещут электрические звезды на батареях винных бутылок, сверкают и переливаются в глубоких зеркалах, вершины которых теряются в туманной высоте". Малоизвестные поэты посвящали магазину незатейливые, но восторженные строки: А на Тверской в дворце роскошном Елисеев Привлек толпы несметные народа Блестящей выставкой колбас, печений, лакомств... Ряды окороков, копченых и вареных, Индейки, фаршированные гуси, Колбасы с чесноком, с фисташками и перцем, Сыры всех возрастов - и честер, и швейцарский, И жидкий бри, и пармезан гранитный... Конечно же, вся эта роскошь предназначена была только для избранных - например, бутылочка "Токайского" здесь стоила рублей пятнадцать. Тем же, у кого месячная зарплата не дотягивала до цены такой бутылочки (подобных жителей было в Москве, пожалуй, большинство), оставалось только лишь завидовать, облизываться и выпестовывать в себе революционное сознание. Газета "Искра" как-то опубликовала "Разговор прохожих, толпящихся перед витриной "Магазина Елисеева и погреба русских и иностранных вин": "- Обстановка-то! Миллионная!.. Разориться можно!.. - Ну, не разорятся... На потребителей разложат". А Маяковский выражал "общественное мнение" в поэме "Владимир Ильич Ленин": Крапило сласти мушиное сеево, хлеба зерном в элеваторах портятся, а под витринами всех Елисеевых, живот подведя, плелась безработица. Так что, в событиях 1917 года были отчасти виноваты и известные предприниматели и гастрономы Елисеевы. Однако после революции доступность бывшей елисеевской продукции реальностью отнюдь не стала. За что, спрашивается, боролись? "И жидкий бри, и пармезан гранитный" все так же стоили безумных денег. Кроме того, возникло новое понятие: торговля дефицитными товарами из-под полы. Притом довольно часто узаконенное - по так называемым заказам или "спецобслуживанию". Народ слагал об этом анекдоты, но не переставал при этом злиться и завидовать. И лишь сравнительно недавно восторжествовала справедливость. В "Елисеевском" открыли дешевое "народное" кафе с напитками в розлив. Здесь очереди, гомон, спертый воздух, стойкий запах перегара - но зато недорого. Во всяком случае, значительно дешевле любого общепитовского места на Тверской. Так завистникам чужой богатой жизни отвели в самом известном городском гастрономе свою социальную нишу.