86-й элемент

От советского планового хозяйства новой России досталось и такое тяжелое наследство, как градоообразующие предприятия: гигантский завод, а при нем - поселок, городок, а то и большой город, этот самый завод обслуживающий. Если закрывать из-за ненадобности такое предприятие, то надо куда-то переселять и пристраивать его работников с семьями. Обычно денег на такое переселение душ нет. Действует лишь государственная программа отселения людей в случае радиационного заражения местности, то есть экологического бедствия. Именно по этой причине переселили людей из небольшого сибирского поселка Белая Зима, образовавшегося в 50-е годы при полутаинственной фабрике по обогащению редкого металла ниобия. А люди уезжать не хотели! Жители Белой Зимы считают, что бедствия никакого нет, а фабрику закрыли исключительно из-за происков внешних врагов. Узнать, что происходит на самом деле, в поселок Белая Зима отправились корреспонденты "Известий". Тулун На следующий день прорезался панкреатит фотокорреспондента. Уже с утра Серега встал зеленого цвета, а помотавшись полдня по домам переселенцев, свалился на кровать в пенале комнаты: - Я, пожалуй, сегодня больше никуда не пойду. Посплю здесь, в гостинице. Ночью почти не спал, знобит... Наверное, от курева твоего... - Может, и от курева, - отвечаю. - А ты вчера в поселке на фабрику заходил? Потому что если у тебя селезенка или печень, например, то даже небольшие дозы неполезны. - На фабрику? Заходил, наверное... Это кирпичный дом разрушенный? - Ага. Впрочем, там можно всюду хватануть - содержимое фабрики давно по всему поселку расползлось. Помнишь последний дом, а рядом с ним - такой чан железный? - Ну? - Он до краев льдом забит. Я так понял, местные этот чан использовали как емкость для воды. А до этого в нем на фабрике фосфор выжигали из породы... Черт его знает, какая там активность... Вот карта, давай посмотрим, - достаю ксерокс "Карты-схемы радиоактивного загрязнения территории пос. Белая Зима". Старый поселок, новый поселок, фабрика, шлаконакопитель. Области от нуля до 320 микрорентген в час по гамма-излучению по-разному затемнены. Точками - локальные источники до 3000 микрорентген в час. Много это или мало - мы с Сергеем не знаем, но выглядит устрашающе, тем более что карта девяносто второго года, а с тех пор все эти точки могут быть совсем в других местах. - Да ладно, - говорю, - люди там по сорок лет жили, никто от лучевой болезни не умер. - А радон? - Радон - газ, - говорю, - он в шахтах и домах бывает, а там сейчас ни одного целого дома не осталось, где ему скопиться, все через окна выдувает. - А выселяли их?.. - А выселяли их как раз по радону. Белая Зима. Последний житель За день до этого разговора мы стояли у кирпичного остова горно-обогатительной фабрики поселка Белая Зима. Фабрика на заснеженном склоне, а внизу между сопками - мертвый поселок, повторение карты: старое поселение, еще геологическое, новое, фабричное, шлаконакопитель, карьер. Брусовые домики без стекол, без настила полов, с разобранными крышами - люди, уезжая, тащили с собой все сколько-нибудь ценное. Два экскаватора у карьера, ржавые узлы машин вдоль дороги, прочее железо в поселке, на склонах, в кедраче в это ценное не вошли. Глядя на это железо, я вспомнил, что утром заместитель главы тулунской администрации Владимир Топчий хотел отправить нас сюда с ночевкой. Опасался, что за день туда-обратно не обернемся, дорога сложная. - И где мы должны были ночевать? - ошалело спросил я у него, доставившего нас туда на уазике. - Здесь ведь только фильмы про апокалипсис снимать. - Да нашли бы целый дом. - Нет. Правильно мы вас уговорили, я даже не представляю, как здесь ночь в пустом поселке провести. Никого ведь нет? - Нет. Мы всех вывезли. Впрочем, смотрите, во-о-н "Урал" стоит! Наверное, кто-то за вещами еще приехал! Это хорошо, мы обратно впереди поедем, а они - следом. Если вдруг в реке встанем, они нас вытянут! Насчет "встанем" он вполне реально заметил. Последние тридцать километров до поселка не трасса, а диснейленд: машина ныряет с заледей в реку, гонит бампером волну, забирается на лед под немыслимыми "углами атаки", и тогда в голове наступает полная ясность: "Все, перевернулись! Сейчас будем тонуть". - Ну что, поехали, посмотрим на последнего жителя? Последних жителей оказалось двое, они укладывали на машину остатки невывезенного хозяйства. Звали жителей Сергей и Виктор Пимоновы, отец и сын. Сергею сорок пять, когда-то приехал в поселок с родителями-геологами, Виктору двадцать пять, родился в Белой Зиме. Сергей напоследок топил печку и кипятил чай. - Жалко уезжать? - Конечно, жалко! Здесь родился, сколько лет здесь! Что делать, если я без тайги не могу? - А радиация? - Какая на фиг радиация! Говорили что-то, но сколько можно бояться! - Сергей! Ну ведь переселяют вас из ЗОНЫ ЭКОЛОГИЧЕСКОГО БЕДСТВИЯ! - Нас не поэтому переселяют. Разворовали все с перестройкой! ЛЭП-то упала! Стояла бы ЛЭП, фабрика работала бы, крутилось бы все! Я раньше на фабрике был мастером. Что, ниобий стране не нужен или тантал? Белая Зима. Справка Белая Зима, поселок в предгорьях Саян, в лучшие времена насчитывал до пятисот жителей. Давным-давно, в 52-м году, Ферганская экспедиция Всесоюзного института минерального сырья (ВИМСа), искала для страны уран. Съемка с самолета показала радиоактивность в этом месте, и долину в саянской тайге стали обследовать по всем правилам геологического искусства. Очень скоро выяснилось, что урана здесь немного, зато в избытке другого стратегического металла - ниобия. А когда стало ясно, что руды хватит на десятки и сотни лет, здесь поставили поселок при небольшой фабрике по отработке технологии. Предполагалось со временем превратить поселок в город, а фабрику - в полноценный горно-обогатительный комбинат. До поры поселок разместили прямо на залежах - на рудном теле - все равно сносить. Но нет ничего более постоянного, чем временное: поселок просуществовал на этом самом теле до наших дней. Фабрика, не дождавшись превращения в ГОК, скончалась в середине девяностых, когда рухнула нитка линии электропередачи, а топливо для генераторов поднялось в цене, и лучшие времена сменились на худшие - жители остались без работы и без света. До райцентра, города Тулун, в котором электричество, цивилизация и Транссиб, сто семьдесят километров по насыпной дороге, построенной в годы надежд. Дорога размывается весенними паводками и к нашему приезду уделана так, что преодолеть ее можно лишь на вездеходе - местами по льду, местами по руслу речки. Поселок, брошенный в тайге, кормился, как в каменном веке, охотой и собирательством. Жители разъезжались, но к нынешней осени оставалось еще сорок восемь семей - около ста человек, которым ехать было некуда и не на что. Это медленное угасание продолжалось бы еще много лет, если бы не вмешалась сила внешняя, почти потусторонняя. Та же сила, которая вызвала когда-то поселок к жизни, - радиация. В 91-м году, отрабатывая новые методы определения радиоактивного газа радона - продукта распада урана, группа сотрудников иркутского предприятия "Сосновгеология" обнаружила катастрофические концентрации этого газа непосредственно в жилых домах Белой Зимы. Иркутск. Сосновгеология Под такими вывесками обычно прячутся весьма серьезные конторы - бюро по конструированию чего-нибудь особо секретного, космические "почтовые ящики", заводы, производящие атомные бомбы... "Сосновгеология" ищет урановые руды. ...В холле торгуют кедровыми орешками с лотка, направо столовая, налево вертушка проходной, за которую меня проводит Леонид Малевич, начальник геоэкологического подразделения - службы, обнаружившей радон на Белой Зиме: - Когда возникла проблема радона в жилищах, у нас было три полигона для испытаний. Третий - в Белой Зиме. Поселок одноэтажный, дома деревянные, то есть плохо защищенные снизу, стоят на рудном теле с примесями урана. Но мы совершенно не ожидали, что получим такие результаты. Все-таки не урановый рудник! - Какие - такие? - Аномалия до семнадцати тысяч при норме 200 беккерелей на кубометр. Чтобы понятно было: в урановых шахтах, где люди работают сокращенный рабочий день, норма - 1200! А в подвалах были вообще превышения в тысячи раз! Ураганные значения. Мы рекомендовали населению проветривать. Но дело в том, что зимой при сибирских наших морозах особенно не напроветриваешься... - И эти измерения вы делали в ... - В 91-м году. - А жителей переселили только в 2001-м. Почему? - У нас экспресс-методы, мы можем только в принципе сказать, есть радон или нет. Потом нужны интегральные исследования - в течение года. Их проводили... Хотя при тех значениях... На самом деле, только из-за радона никого переселять не нужно. Там, где небольшие превышения, достаточно вовремя проветривать, полы перекрывать. А если значения большие, можно ведь было перенести поселок на километр и все дела. - Я одного не пойму: если там такая страшная радиация, как люди столько лет там прожили, детей рожали? Может быть, нормы радиоактивности неправильные? Откуда они вообще взялись? - Из мировой практики. Только вы лучше с этим сходите в Москве к координаторам проекта "Радон в жилищах". Москва. НИИ Центр радиационной безопасности Центр оказался кирпичным зданием без опознавательных знаков у метро "Щукинская". Здесь меня ждал Альберт Маренный, доктор физ.-мат наук, действительный член РАЕН, зав отделом, главный научный и еще пара-тройка титулов, не имеющих отношения к делу. К делу имеет отношение тот факт, что Маренный - координатор федеральной программы, имеющей непроизносимо длинное название, а на сленге называемой просто - "Радон". - Похоже, я попал в очередной расколоченный "ящик", - говорю. - Похоже, судьбу Белой Зимы только подобные учреждения и решали! - Совершенно верно, - отвечает Маренный. - Раньше это был "почтовый ящик" номер такой-то, а американцы его называли Институтом космической биологии и медицины. Когда случился Чернобыль, наша аппаратура оказалась очень полезной для регистрации альфа-излучения. Так мы постепенно и вошли в проблему радона. - Вот-вот! Что это за проблема? Потому что у меня после путешествия в Иркутскую область сложилось определенное впечатление - прикрываясь радоном, выбили деньги из администрации области на ликвидацию поселка Белая Зима. - Радон - основной источник естественной радиации. Медицинские исследования показали связь радона - продукта распада урана - с раком легких. Это не означает, что человек обязательно умирает, это увеличенный риск заболевания. В США, например, существует специальный день в году, когда перед нацией выступает президент и говорит о радоне. - Да, я представляю это у нас... Выходит, значит, Путин: "Сегодня я хочу побеседовать с вами про радон, 86-й элемент таблицы Менделеева..." - У нас первая федеральная программа по радону была принята в 94-м году на три года. Финансировалась она очень плохо, но мы успели создать методики и предприятия по производству аппаратуры. В 2000-м приняли новую программу, как часть общей программы по радиационной безопасности. - Раз есть безопасность, значит, должна быть и опасность! А вот жители Белой Зимы утверждают, что нет никакой радиации. - Еще раз говорю: проблема радона - это повышенный риск заболеть раком легких. Корреляции известны - и в США, и в Чехии, и у нас, например, в городе Лермонтов. Не думаю, что медицинская статистика на Белой Зиме была очень хорошей. Но, если нужно было поселок сохранять, можно ведь было просто подобрать для домов другое место, я полагаю. Харанты Долина, в которой стоял поселок Белая Зима, по-бурятски называется Харанты - черное, гиблое место. Теперь там опять, как до прихода геологов, бродят разнообразные промысловые звери и промышляющие их охотники. Бродят по стратегическому металлу ниобию с примесями не менее стратегического урана и по оставленным в земле апатитам, добычу которых здесь же придумали хитрые технологи из московских институтов и которые еще долго будут возить в Сибирь через всю страну с Кольского полуострова. Жителей вывезли, и хорошо - у районной администрации наконец не будет проблем с сотней оставленных в первобытном состоянии людей, у этих людей будет электричество и телевизор и не будет радона. У России не будет ниобия. Ниобий нужен для производства газовых труб, автомобилей, железных дорог и прочей высокотехнологичной металлургии. Если посчитать, сколько этого металла страна потребляет, то можно определить, насколько она развита в технологическом отношении, потому что в последние годы в мире наблюдается устойчивый рост его потребления. Россия потребляет в 10-30 раз меньше прочих промышленно развитых стран. Разрыв с каждым годом увеличивается, несмотря на то, что наша территория вмещает чуть не половину всего ниобия планеты. То есть мы могли бы, наоборот, продавать, но мы покупаем у бразильцев, захвативших 90 процентов мирового рынка. Как так получилось, если месторождение Белая Зима и равное ему по запасам бразильское месторождение Араша были открыты практически одновременно? И почему у бразильцев там отменные поселки, а наши поселки иначе как зоной экологического бедствия не назовешь?