Елена ПЕРОВА: "На острове как в бане - все равны"

"Последний герой" на "Первом канале" продолжается несмотря ни на какие мировые катаклизмы. В последних выпусках программы на остров прибыли новые джокеры, что вызвало смятение в рядах "старослужащих". Об этом и многом другом Елена ПЕРОВА, явный лидер игры, рассказала обозревателю "Известий" Анне КОВАЛЕВОЙ. - Какие были за и против участия в "Последнем герое"? - Самое весомое "за" - жажда приключений, самое весомое "против" - долгое отсутствие в Москве, а у меня как раз был репетиционный период, другие важные дела. Но мне настолько захотелось приключений и проверить себя, что я решилась. - Призовой фактор имел значение? - Выигрыш не был во главе угла. Тем более что я даже не знала, сколько это. Меня больше волновало то, как это будет. Я думала. что это будет что-то среднее между туристским походом и игрой в "Зарницу". - И, что, похоже? - Ну романтика жизни без удобств и еды из общего котла была. У меня в детстве не было времени даже на то, чтобы погулять, не то, чтобы участвовать в каких-то атких мероприятиях, поэтому я свои детские мечты реализовала на острове. - То есть цели победить у вас не было? - Я хотела дойти до конца, но не ради того, чтобы выиграть. Я от себя такие мысли гнала - много было других задач и желаний. Все время хотелось наесться, выспаться. Спать там просто было невозможно: то среди ночи лил проливной тропический дождь, то надо было рано вставать на соревнования. Единственное, чего хотелось - выжать из имеющихся обстоятельств максимум комфорта. - Как вы себе это все представлялли до отъезда? - Сейчас уже трудно вспомнить. Но когда мы попали на первый остров, я удивилась жесткости условий. Там не то, что некуда было пойти, но невозможно было удовлетворить никакие потребности, так там мало было места. И если у кого и были сомнения относительно условий игры, то на этом острове все с ними распрощались. - Без чего было труднее всего? - Без информации. Мы не знали ничего: сколько времени, как мы выглядим, что происходит в мире, что будет дальше, мы не слышали голосов своих друзей, родственников, врагов, да кого угодно... В нормальной жизни ты не замечаешь этот поток информации и не чувствуешь, насколько он необходим, а там эта лакуна отчетливо ощущается. Нас посадили в аквариум. И несмотря на то, что над нами было небо, а вокруг море, приступы клаустрофобии все равно были обеспечены. Было чоевидно, что мы в каменном мешке, из которого не вырваться. - А что неприятнее всего было в быту? - Сначала тяжко было, что нельзя мыться, был зуд, чесотка, но постепенно организм адаптировался, и все к этому привыкли. Потом все страдать от отсутствия зеркал, потом появились другие проблемы. Но главное - постоянно не хватало еды. Все разговоры крутились вокруг нее, все мечты были о том, кто что съест по возвращении домой, поочередно всех посещали гастрономические сны... - Вы предались обжорству, когда приехали в Москву? - Не сразу. Размер желудка за это время так уменьшился, что поначалу я ела столько же, сколько и на острове. Страстное желание поглощать пищу приходило, приходило и наконец я месяц не могла зашить себе рот, вернула все свои килограммы и сверх. Сейчас борюсь с ними. - О чем вспоминаете с удовольствием, а что хотели бы забыть? - У меня нет никаких отрицательных эмоций. Я даже о голоде вспоминаю с удовольствием. И не пропускаю ни одной серии "Последнего героя". Мои родственники странно на меня косятся, думая, что я сошла с ума. Но мне интересно посмотреть со стороны, как это все выглядело, вспомнить себя там... - Похоже на правду? - Конечно, в памяти сохранилось больше, и жалко, что что-то не вошло. Кроме того монтаж - великая сила. Вдруг всплывают какие-то диалоги, инциденты, споры, кажется, мы только и делали, что ругались. А это, может быть, была одна минута из нескольких суток. Но понятно, что зрителям интереснее смотреть острые моменты и было бы странно, если бы показывали только, как мы обнимаемся и говорим друг другу комплименты. - Тяжело было притираться друг к другу? - По-разному. раздражение мы все старались давить в себе. Все-таки люди воспитанные собрались. Спасались одиночеством. Когда ты чувствовал, что напряжение нарастает, шел поплавать, просто полежать в воде, сходить в пещеру. - По каким принципам вы выбрасывали соплеменников на Совете? - Плохое это слово выбрасывать... Я не считала возможным исключить Вову Преснякова, Олю Орлову, то есть людей, с которыми я давно знакома и одним делом занимаюсь. Это сложный момент, но если отнестись к нему философски и понимать, что это - игра, то чего драматизировать? В конце концов если мы все сказали, что приехали сюда не ради денег, то зачем расстраиваться? Да и оставшимся было немного грустно, что человек уходит, но с другой стороны мы знали, что он теперь в гостинице, ест, пьет, загорает, в море купается, а не занимается добыванием хоть какой-нибудь рыбки. - Кем для вас был Фоменко: надзирателем, мучителем, ведущим? - У меня с Колей вообще хорошие отношения, хотя в жизни мы постоянно не общаемся, но он дружил с моим братом и я очень тепло к нему отношусь. И когда он появлялся на острове, возникало ощущение моральной поддержки. - Сейчас в телеверсии прибыли два новых джокера - Калныньш и Глаголева. Но "старички" без радости встретили подмогу. Почему? - Это была хорошая встряска - новые люди, новые разговоры, новости опять же. А с другой стороны до конца игры осталось десять дней, мы уже дом построили, все сделали, чего они приехали? Они были полны энтузиазма, у них идеи все время какие-то были, но они не понимали, что все эти идеи мы уже давно опробовали и отринули. Бесполезно, например, заниматься ловлей рыбы, если ты не умеешь это делать. Или они предложили варить суп из ракушек, извели на него половину питьевой воды, которая была на вес золота, а есть это было невозможно. Мы пытались усмирить их пыл, мягко объясняли, что к чему, и по прошествию двух-трех дней все улеглось. - Вы и Елена Проклова - два явных лидера. После ее ухода ваша жизнь стала проще? - В чем-то проще, а в чем-то ее очень не хватало. Все-таки мы все сроднились. Но Лена очень давила, пока была с нами. Мы с Леночкой это обсуждали, и она говорила, что ей тяжело перешагнуть через раздражение, когда двадцатипятилетняя девочка что-то там советует. Это понятно, старшему поколению вообще тяжело признать права младшего на какие-то решения. Но на острове нужно забыть о датах в паспортах, половой принадлежности и прочей иерархии. Там, как в бане, все должны быть равны.