Ничего, кроме хорошего

Президент Чечни Ахмат Кадыров угодил в "Герои дня без галстука". Никаких особенных оперативных поводов, оправдывающих интерес к нему программы и канала "Россия", вроде бы поблизости не просматривается. Всенародно избранным президентом Чечни Кадыров стал не сегодня и даже не вчера. Ничего выдающегося и в корне меняющего обстановку во вверенной ему республике за недолгий период правления Кадырова тоже не произошло, если верить скудным сообщениям оттуда немногих отчаянных СМИ. Единственный информационный повод, который хоть как-то объясняет выбор героя программы, - недавнее предложение Кадырова о введении в России пожизненного президентства для В.В. Путина. А программа - награда за смелость. Ну как бы то ни было, а пришлось зрителям знакомиться с чеченским лидером поближе. В неформальной обстановке. Открылось немало любопытного. Например, то, что в родном селе Кадырова царят мир и благодать. Дом его - настоящая крепость и полная восточная чаша. Ковры, коллекция дорогого оружия, бронзовые статуэтки и золотые (позолоченные?) люстры убедительно свидетельствуют о том, что военное лихолетье либо каким-то чудом обошло кадыровский чертог, либо процесс восстановления идет столь стремительно, что следы этого лихолетья быльем и добром поросли. Хотя бы и в одном отдельно взятом дворце. И то сказать - не в землянке же и не в палатке жить президенту республики. Вспомнился, кстати, анекдот застойного времени. Что такое икра? Это продукт, который ест народ в лице своих лучших представителей. То же, по-видимому, с мирной жизнью и достатком, которые в полном объеме имеет чеченский народ в лице своего лучшего представителя-руководителя. А в доме г-на Кадырова окружают чада и домочадцы. Многочисленные внуки со всех сторон обступают дедушку Ахмата, как другие детишки - дедушку Ленина на известной картине "Елка в Сокольниках". Самую крохотную внучку, одетую в воздушное платье принцессы, нежный дед берет на руки и тут же выражает недовольство: как это? Платьице белое, а колготки - голубые! Непорядок! Переодеть! (Здесь совсем некстати вспомнились опять же редкие по нынешним временам кадры из лагерей чеченских беженцев - чумазые детские мордахи, черные глазищи, с жадностью смотрящие на хлеб, жалкие курточки с чужого плеча, стоптанные башмаки.) В редкие минуты отдыха Кадыров возится с внуками и играет в собственный бильярд с сыновьями, один из которых возглавляет службу президентской безопасности. Симпатичный (в отца) бородатый молодой человек клянется в готовности отдать за отца жизнь. И когда, по словам Ирины Зайцевой, некоторые сегодня сравнивают людей Кадырова с бандитами, это его возмущает. "Мои люди, - говорит, - не жестокие, а справедливые". Дабы опровергнуть слухи о страшных подвалах, где Кадыров и его люди якобы держат заложников и пленных, президент лично ведет Зайцеву в свой подвал, где на полках стоят варенья и соленья. "Помидорчики, огурчики", - приговаривает рачительный хозяин. Роднит Кадырова с Лениным и то, что к нему, как к далекому предшественнику, бесконечно идут ходоки. И каждого нужно выслушать, каждому нужно помочь. Для наглядности камера снимает двух местных старух - чеченку и русскую, добившихся президентской аудиенции. "Помогите, пожалуйста!" - умоляют старухи. "Помогу", - пролистывая их прошения, обещает Кадыров. Делясь с Ириной Зайцевой мыслями по поводу тягости нынешней работы и статуса, Кадыров вспоминает, как шабашил в былые времена на стройке. Был и каменщиком, и плотником. Уставал, конечно, зато спал крепко и ел с аппетитом. А президентство - "тяжелая работа. На стройке лучше было". "Ну, на стройку вы всегда успеете", - утешает его собеседница. Всего один раз за всю программу в кадре появляются зловещие остовы многоэтажных домов в Грозном и останки взорванных машин. Всего один раз - простые люди, те кое-как одетые старухи с измученными лицами из президентской приемной. Большую часть эфирного времени на экране царит Кадыров - в галстуке и без, в куртке и демократичных джинсах. С одной стороны, таков формат программы - неформальное общение с общеизвестным персонажем и показ его с неожиданных для зрителя сторон. А с другой - так и кажется, что в конце появится титр: "Программа подготовлена по заказу Минпечати Чечни (если там таковое имеется) и лично президента Ахмата Кадырова". Вряд ли Ирина Зайцева, собаку съевшая на общении с разного калибра безгалстучными героями, могла согласиться на пиар чеченского руководителя. Отдельные ее как бы отстраненные, но с намеками на язвительность реплики указывают на то, что ее личное отношение к нему отнюдь не однозначно. Но то ли законы восточного гостеприимства, то ли суровые законы военного времени, то ли жесткие рамки редакционной политики государственного канала заставили Зайцеву отказаться от привычной ироничности и колкости. Вот и получилась почти что песнь про то, как налаживается жизнь в Чечне, и то ли еще будет, ой-ой-ой, коли за дело взялся сам Кадыров. Вон футбольная команда "Терек" возродилась... И как не поверить этой благостной картине, если других сообщений из Чечни и о Чечне в телевизионных программах почти нет? Ушла Чечня с информационного поля России, разве что когда происходит нечто экстраординарное, о чем умолчать невозможно, появляется ненадолго - и снова тишь да гладь. Раньше говорили: нет человека - нет проблемы. Теперь можно сказать иначе: нет сообщения по телевизору - нет проблемы. Нет, вообще-то проблемами полны информационные выпуски: во Вьетнаме разгорается птичий грипп, а в Китае - атипичная пневмония, в Багдаде взорвалась начиненная взрывчаткой "скорая помощь", а в Иерусалиме - автобус. Остро обсуждаются вопросы применения допинга в спорте, недостатки и достоинства страхования автогражданки и природные катаклизмы: Европа занесена снегом по самую макушку, а в Москве на уборку снежных завалов брошена вся снегоуборочная техника, но работники ГАИ просят москвичей воздерживаться от пользования личным автотранспортом. О замороженных на пути долгого следования к месту службы призывниках-пограничниках последний раз сообщила программа "Намедни" в минувшее воскресенье. Уже тогда в магаданском сюжете Максима Соколова некий помощник военного прокурора спихивал вину за гибель одного из призывников и массовое заболевание остальных с больной головы на здоровую - на гражданских врачей, якобы неправильно лечивших солдатиков. Так и сказал, строго глядя в камеру: "В настоящее время смело можно сказать, что смерть рядового Тетерина..." - "Березина", - поправил военного корреспондент за кадром. "А, ну да, Березина... Так вот, смерть рядового Березина наступила вследствие дефектов неоказания медицинской помощи". Ему что Тетерин, что Березин... А выздоравливающих в городской магаданской больнице ребят подкармливают и одевают врачи да сердобольные местные жители - военным и в голову не пришло, что ослабленные молодые организмы нуждаются в витаминах и теплых носках. Куратор от воинской части, куда потом отправятся солдатики, женщина-майор способна только на шепот про "авторитет армии", которым она пытается вразумить подопечных, соглашающихся на общение с журналистами. А дальше - снова тишина. Зато в межпрограммном оформлении "Первого канала" после Нового года появились странные заставки. На крышах ярко освещенных зданий горят крупные и хорошо читаемые слова: "НИЧЕГО, КРОМЕ ХОРОШЕГО", "МАЛО, НО ХОРОШО". Я не сразу врубилась, что означают фразы, никак не связанные с контекстом всей программы. Потом поняла: наверное, это нечто вроде двадцать пятого кадра, при помощи которого зрителю в голову ненавязчиво закладывают ту или иную информацию. В данном случае - информацию о том, что все у нас хорошо. Мало пока, но хорошо. И ничего плохого нас не ждет - кроме хорошего. Собственно, эти самые слова в качестве девиза вполне можно уже выбить на щите обоих государственных телеканалов: "НИЧЕГО, КРОМЕ ХОРОШЕГО!"