"Зажигаем-отмечаем"

"Уже через полгода все это будет забыто как страшный сон", - заявил известный политтехнолог Глеб Павловский в ночь после выборов, выступая в программе "Свобода слова". "Все это" - президентские выборы, рейтинги и пр. Во-первых, почему сей сон представляется г-ну Павловскому страшным? В телевизионной версии, единственно доступной большинству избирателей-зрителей, "все это" выглядело очень даже радостно. Особенно сам день народного волеизъявления - 14 марта 2004 года. Так радостно, что вспомнилась подзабытая было ехидная песенка Юлия Кима времен Леонида Ильича, за которую поэта даже лишили возможности публиковаться под собственной фамилией: Все улицы как будто стали краше, И солнце будто входит в каждый дом, Сегодня все трудящиеся наши и не наши, Испытывают радостный подъем. Рабочие, крестьяне, инженэры, Покинувши заводы и жнивье, Интеллигенты и милицьенеры Единство демонстрируют свое. А во-вторых, почему "все это" забудется лишь через полгода? И двух дней после выборов не прошло, а тема окончательно и бесповоротно сошла с телеэкранов. Видно, телеканалам приказано забыть "все это" намного раньше, чем хотел бы Павловский. Да и что вспоминать, что анализировать и уж тем более прогнозировать? Все прошло как по маслу и идет по плану. Вон некая музыкальная группа даже заранее приурочила к славной победе клип с лейтмотивом "Отдыхаем, отдыхаем, отдыхаем мы с тобой, зажигаем, зажигаем, зажигаем в выходной". Этот клип с поющим компьютерным Путиным программа "Намедни" запланировала показать в самом конце - на сладкое. Но в разгар воскресного выпуска пришло сообщение о горящем ярким пламенем Манеже, так что Леонид Парфенов даже вынужден был оговориться: мол, планировали мы программу заранее, но в свете сегодняшнего пожара название песенки "Зажигаем-отмечаем" выглядит несколько двусмысленно. То ли по причине двусмысленности, то ли из-за перебора эфирного времени клип показали в урезанном виде. А из понедельничного повтора "Намедни" он и вовсе вылетел - вероятно, в связи с резко усугубившейся двусмысленностью. Тот выпуск "Намедни" вообще показался "белой вороной" на фоне всеобщего ликования, демонстрируемого на двух государственных телеканалах. В репортаже Максима Соколова, впрочем, тоже ликовали - богом и властью забытые шестеро жителей деревеньки Козлы, с красным флагом (уж какой есть), на лыжах или проваливаясь по колено в снег, спешащие на встречу приехавшим к ним чиновникам с урной для голосования; старухи другой деревни, удачно затарившиеся на избирательном участке дешевыми продуктами и распевающие за накрытым в честь выборов столом частушки на злобу дня; чеченские женщины, поющие осанну Путину и умоляющие его хотя бы иногда ("нам мало осталось") давать в поселок воду; мамочки в ростовском роддоме, кормящие новорожденных в слюнявчиках, которые нацепил на крошек представитель избирательной комиссии со словами: "Сегодня родиться - большая гражданская ответственность". А на слюнявчиках написано крупными буквами: "Будущий президент России". И такое ощущение абсурда исходило от всех этих картинок, что прямо-таки оторопь брала. А в репортаже Ильи Зимина, посвященном 50-летию КГБ, потрясают две пожилые тетеньки - бывшие учительницы Володи Путина. В школьном альбоме - фотография именитого выпускника. "А вот наше сча-а-стье, го-о-споди, чу-у-дный", - нежно гладя портрет, умильно причитает одна из учительниц. "Ну, я так не считала", - вдруг не к месту замечает другая. "А потому что ты была по внеклассной работе, - строго одергивает ее товарка. - Такие люди, как он, чистые, честные, должны работать в КГБ". И, конечно же, впечатляют цифры, приведенные в репортаже Зимина. При Горбачеве в государственном аппарате насчитывалось 8% чекистов, при Ельцине - 33%, при Путине - уже больше половины. Потому и сюжет так озаглавлен - "Огромный орган безопасности". А в "Свободе слова", вышедшей в эфир сразу после "Намедни" и регулярно перебиваемой не включениями из Центризбиркома, а спецвыпусками новостей с места пожара, обсуждали другие цифры: едва ли не 100-процентное голосование за Путина в ряде регионов страны - в Ингушетии, в Татарстане, в Башкирии и Чечне. Ехидному Шендеровичу эти впечатляющие результаты напомнили Белоруссию и Туркмению - ничего похожего, естественно, и в голову не пришло корреспондентам и ведущим двух государственных каналов, с ликованием рапортующим о безоговорочной победе Владимира Владимировича на всем пространстве нашей страны. Забавно, что на следующий день в эфир радиостанции "Эхо Москвы" позвонила радиослушательница. "Я, - говорит, - что-то замоталась вчера, новости не слушала. Подскажите, кто победил на выборах в Москве?" Ведущий Матвей Ганапольский ответил с ходу: "Рыбкин Иван Петрович". Некоторые приняли шутку всерьез: "Как Рыбкин? Его же из бюллетеня вычеркнули". В день выборов в новостных телепрограммах тоже попадались смешные сюжеты. Так, Жириновский и Малышкин, выйдя с избирательного участка, обнялись под прицелом телекамер, и старший товарищ сказал младшему: "Поздравляю, молодец, Александр!" (это при том, что кандидата в президенты Малышкина зовут Олегом). Потом ведущий "Свободы слова" Савик Шустер спросил Жириновского: "А где Малышкин, он уже вновь занимается охраной?" А на канале "Россия" в день выборов совсем не в духе своего канала рискованно шутили на предвыборные темы Илья Олейников и Юрий Стоянов, авторы программы "В городке". Вот в кабинку для голосования заходит плохо одетый пенсионер (Олейников). Член избирательной комиссии (Стоянов) торопит: "Ну, что вы так долго?" Пенсионер, чуть ли не рыдая, выходит из кабинки, держа перед собой незаполненный бюллетень. Член избиркома подсказывает: "Надо поставить "птичку" в любой из клеточек". Пенсионер, рыдая: "Птичку жалко". За день до выборов в эфире федеральных каналов появились священнослужители разных конфессий. Патриарх, муфтий, раввин призывали не пожалеть "птичку" и обязательно прийти на избирательные участки. И хотя церковь в нашем светском государстве отделена от государства и, значит, от телевидения, для служителей культа - агитаторов, разумеется, сделали исключение, предоставив им достаточное для агитации за выборы количество эфира. В общем ряду с главами религиозных конфессий совсем странно выглядел мэр Москвы Юрий Лужков, тоже агитировавший свою "паству" прийти на выборы. Но, судя по впечатляющей явке избирателей, затея в целом удалась, и призывы агитаторов не пропали втуне. "Страна голосует так, как ей говорит телевидение", - сказал кто-то из участников программы "Свобода слова". Телевидение на сей раз говорило уверенно и определенно, так что у страны фактически не было колебаний. Ну а после выборов вообще закрыло тему: о чем говорить, когда не о чем говорить? Когда-нибудь, конечно, совсем другое телевидение в другой стране все и обо всем расскажет. Как рассказывает нынешнее о разных тайнах прошлого века. Вы заметили этот неожиданно проснувшийся интерес к истории СССР в программах большинства телеканалов? Что, впрочем, вполне объяснимо: когда небезопасно говорить о настоящем, не лучше ль на прошлое оборотиться? Между тем, как говорил кто-то из историков, история - политика, опрокинутая в прошлое. Отсюда - некоторые пугающие совпадения и непрошеные аллюзии. В документальном фильме о Михаиле Суслове, показанном каналом "Россия" через два дня после выборов, есть такой интересный эпизод. 1952 год. Сталин стар и болен. Он постоянно думает о преемнике. Ленин ушел, не успев позаботиться о наследнике. Сталин не желает повторять его ошибку. Во время партийного форума он выходит на трибуну и говорит: "В руководстве партии нужны новые люди". Зал цепенеет. Никто не знает, кого имеет в виду вождь и что это значит. Никто, кроме невзрачного человека в очках, скромно сидящего в зале. Это Михаил Андреевич Суслов, ставший на долгие годы "серым кардиналом" партии.