"Нефть" стала кровью

В галерее "Artplay", при большом и ожидаемом стечении народа, певица Земфира представила публике свою новую работу под названием "Вендетта" и озвучила со сцены ряд свежих, никем практически не слышанных песен.

Ранее предполагалось, что альбом будет сделан в сотрудничестве с питерским музыкантом Игорем Вдовиным и окажется практически полностью электронным. Называться он должен был "Нефть". Потом Земфиру вдруг утянуло в гитарный рок, Вдовина отставили, и в финальной версии его влияние практически не ощущается. Вышла не "Нефть", а "Вендетта", причем кровная месть, кажется, в виду не имелась. Похоже, Земфире просто понравилось слово. Крепкое, резкое, поджарое.

Таким же получился и концерт. Есть подозрение, что это вообще было лучшее ее выступление. То ли Земфира соскучилась по музицированию, то ли так сошлись звезды, а может быть, иначе никогда уже не будет, но разряженная в зал обойма новых песен попала точно в цель. Люди реально плакали. Конечно, можно сделать скидку на то, что там собрались самые отчаянные фанаты, не пожалевшие полутора тысяч рублей за билет, но, во-первых, не такая уж это и большая сумма, к тому же плакали не только они, а даже и некоторые журналисты, а во-вторых, много ли вы видали концертов, вызывающих у людей искренние слезы?

"14 недель тишины" были альбомом интровертным, сдержанным, требующим некоторого эмоционального усилия. "Вендетта" же гремит петардами хитов, весомых гитарных риффов, привязчивых вокализов - это очень энергичная, весенняя пластинка, полная бесплатных подарков радиостанциям и закатанных в звонкие фонемы искренних чувств. Грустно и легко - так про песни Земфиры всегда можно было сказать, но теперь добавилась и нежность, и восторженность. И еще какая-то нешуточная жесткость, которая Земфире очень к лицу. "Цепкие пальцы любви" - образ из глубины альбома и, похоже, главная строчка "Вендетты". Наверное, именно они растопырены на обложке, а то, что пальцы эти в крови (кровью забрызган буклет, залит новый клип и, если вслушаться, некоторые песни), - просто дань неизбежной рифме. Хотя в смене названий - нефть, ставшая кровью, - и видится теперь нечто алхимическое.

Тут есть хэви-металлическая версия "Небомореоблака" и "Итоги", сыгранные в ритме энергичной пешей прогулки. Есть "Дай мне руку", боевик совершенно стадионного размаха, есть "Блюз" (действительно блюз) и "Самолет" - одна непрерывная лихорадочная строка, переломанная астеническим ритмом. И отрешенные "Красота" и "Друг", в которых далекие, сработанные Вдовиным барабаны стучат, как ставни на ветру. Кое-что из этого было сыграно на концерте, и стало понятно по крайней мере одно: в стране нет других таких певиц. Представить, что кто-то еще может что-нибудь подобное делать с залом, так и в такие мелодии облечь свои торопливые, задыхающиеся слова, совершенно невозможно. Так же как невозможно вообразить, на чей еще концерт могут прийти одновременно Абрамович, Эрнст, Литвинова и, к примеру, Отар Кушанашвили. О чьем еще новом альбоме будут сообщать стране в вечерних теленовостях. Земфира может молчать год или два, учить высшую математику, кататься на горных лыжах, а потом вернуться к микрофону и сделать так, чтобы страну лихорадило. И сделать это без лишних движений, уверенно, своевольно, одной лишь силой таланта - пусть это и звучит сейчас так же старомодно, как "ловкость рук" или "дар магнетизма". Отрезки времени, когда тузы молчат, а Земфира поет, - это и есть те магические минуты, что превращают людей в зале и города на карте в одинаковые железные крошки, повинующиеся чужому притяжению. И если это не вендетта, то я не знаю, как еще это можно назвать.