"Малыша накачивали снотворным, чтоб не орал"

Столичные власти начали борьбу с профессиональными нищими-мигрантами. Мэр Москвы Юрий Лужков распорядился создать в столице депортационный центр для иностранных попрошаек на территории бывшей социальной гостиницы "Канатчиково" в Южном округе. В приюте будут содержаться взрослые нищие вместе со своими детьми до тех пор, пока решится вопрос об их принудительной депортации на историческую родину.

Точного количества попрошаек на московских улицах не знает никто. Согласно статистике столичного ГУВД, в прошлом году за бродяжничество и попрошайничество было задержано около 2 тысяч граждан с детьми. В этом - 764, причем 364 из них - с малышами до 3 лет. Почти все - граждане бывшего СССР. Много таджиков, украинцев и молдаван. Сотрудники милиции говорят, что привлечь к ответственности за попрошайничество при существующих законах крайне сложно. Если мамаша сможет доказать, что ребенок ее собственный и их семейство находится в бедственном материальном положении, максимум, что ей грозит, - административный штраф в пределах 500 рублей за ненадлежащее исполнение родительских обязанностей. Затем после строгого внушения женщина вновь ходит с протянутой рукой по вагонам метро, таская за собой отпрысков. Дети играют роль "генераторов жалости". Выслать на родину профессионального иностранного нищего с ребенком крайне сложно. Потому как по закону несовершеннолетних с родителями разлучать нельзя. А приютов для совместного содержания нелегальных мигрантов с детьми в Москве до сей поры не было.

- Приют "Канатчиково" рассчитан на 25 мест, - говорит депутат Мосгордумы Евгений Балашов. - Это, конечно, капля в море, но надо с чего-то начинать, для более масштабной программы нужны средства. К сожалению, на такую профилактику в московском бюджете предусмотрено в три раза меньше денег, чем на озеленение улиц.

Правозащитники, занимающиеся проблемой бродяжничества, считают, что приют для нищих - пустая трата денег и сил.

- Есть исторический опыт, - рассказывает "Известиям" координатор благотворительного проекта "Территория детства" Татьяна Кузнецова. - Еще до революции нищих высылали по этапу в Сибирь. Но эффекта это не дало. Профессиональные бродяжки снова возвращались. Так и здесь - будут тратиться огромные деньги на депортацию. А через месяц-два те же самые мамаши вновь окажутся в Москве. Нужны реальные законы, предусматривающие тюремные сроки за это.

Активисты "Территории детства" пока главным средством борьбы с попрошайками считают информационную пропаганду. На интернетовских форумах и в метро сегодня можно часто встретить их призывы - не подавать милостыню взрослым с детьми. Попрошайничество сегодня - весьма доходный бизнес. Дети при своих матерях и отцах играют роль реквизита. Как утверждают правозащитники, есть целые агентства, "арендующие" малышей у родителей-алкоголиков за бутылку водки.

- Недавно разговаривали с метрополитеновскими милиционерами, - продолжает Татьяна Кузнецова. - Они говорят, что результаты от информационной войны есть. Граждане активно звонят в отделения. Благодаря этому удалось спасти нескольких малышей. Но один случай закончился трагически. Задержали нищую с грудничком. Документов на ребенка у нее не оказалось. Женщине удалось сбежать. А ребенка доставили в больницу в плачевном состоянии - врачи сказали, что малыша накачивали снотворным, чтоб не орал, не давали есть. Мы уже нашли семью, готовую усыновить младенца. Но, к сожалению, ребенок так и не смог оправиться от стресса и умер.

Из книги И.А. Голосенко "Нищенство в России"

Праздношатающихся, злостных нищих и бродяг доставляли к мировым судьям, которые распределяли их либо в тюрьму, на поселение в Сибирь, либо высылали на родину или в места предыдущего проживания. В 1896 году по этапу было отправлено 2899 человек, в том числе из столицы 807, а в 1897 году - соответственно 1187 и 575. Потом цифры стремительно поползли вверх. Только в течение 1903 года из санкт-петербургских пересылочных тюрем было отправлено "на родину" почти 30 тысяч человек в качестве "опасного элемента населения, отбившегося от труда" [5, с. 25]. Вся эта процедура довольно дорого обходилась казне, учитывая расходы на еду, новую одежду и обувь, лечение (иногда и похороны), переезд по железной дороге. Подавляющее большинство высланных вновь возвращались в города, так как на родине социальные корни были разрушены, работу найти было трудно, община их считала отрезанным ломтем, многих развратило тунеядство. Полученную в приемнике экипировку (к рубашке, пиджаку, брюкам и ботинкам зимой добавлялся еще и полушубок) продавали скупщикам и вновь наряжались в лохмотья. Вырученные деньги, как правило, пропивали. Кое-кто из таких летунов по нескольку раз в год проворачивал похожие операции (в печати упоминался рекордный случай сорокапятиразового попадания в приемник!), считая их разновидностью милостыни, получаемой не от частных лиц, а от самого государства.