Ловушка-282
Ст. 282 УК РФ о разжигании национальной розни сработала не совсем в ту сторону. Сконструированная скорее для того, чтобы карать призывающих к гонениям на меньшинства, она была назначена судом журналисту "Кавказ-центра" Б.В. Стомахину, призывавшему к всемерному уничтожению русских, которые в России меньшинством никак не являются.
В принципе можно спорить о том, гуманно ли сажать убогого на пять лет и не лучше ли лечить его в клинике неврозов - возможно, лучше, - но тогда не избежать зловещего образа карательной психиатрии. Куда ни кинь, всюду клин.
Но в любом случае, доколе за ст. 282 вообще признается право на существование, казус Стомахина является идеальным для кары. Юдофобы, кавказофобы etc. обыкновенно воздерживаются от ясных формулировок, предпочитая эвфемизмы. Даже "окончательное решение еврейского вопроса" - и то эвфемизм.
Стомахин же избрал ясную манеру - "Чеченские шахиды взрывают это тупое и бессмысленное российское население не зря... Все равно только зря землю бременят... Убивать, убивать, убивать! Залить кровью всю Россию, не давать ни малейшей пощады никому, постараться непременно устроить хотя бы один ядерный взрыв на территории РФ... Эта страшная и зловонная Россия должна быть уничтожена навеки". На этом фоне "Майн кампф" - учебник гуманизма. Если сажать по ст. 282 и 280 ("Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности"), то начинать посадки, очевидно, следует с абсолютного чемпиона. В противном случае статью следовало бы совсем отменить.
Ультралиберальный подход именно таков - за слова сажать вообще никого не следует, а только за насильственные действия. Чтобы такой подход был последователен, нужно декриминализировать не только речи Стомахина, но также и призывы вырезать всех кавказцев, отправить всех евреев в газовые камеры etc. - и тут нет уверенности, что хотя бы те же евреи такой ультралиберализм примут. Кроме того, всегда возникает проблема с тем, как быть, если призывы возымели действие. Определение причинно-следственных связей - дело сложное, post hoc ("после этого". - Ред.) не обязательно propter hoc ("по причине этого". - Ред.), и любой адвокат укажет, что если после призывов побить толпа пошла и побила, это еще ничего не доказывает - возможно, толпа была изначально настроена бить и, призови даже оратор к любви и дружбе, все одно бы побила.
Возможен и диалектический подход. Правозащитница С.А. Ганнушкина, председатель НКО "Гражданское содействие", указывает, что слова Стомахина были адресованы Басаеву и ему подобным и потому не могли "побудить к чему-то такому, чего бы они не сделали" и без него, а потому некриминальны. При этом правозащитница считает, что слова "Русские мужики, объясните, кто здесь хозяин, поставьте чеченцев на место" безусловно криминальны - если это не разжигание, "тогда уж я не знаю, что такое разжигание". Это при том, что поставить на место можно различными способами, в том числе кроткими и ненасильственными, и заведомо видеть тут разжигание труднее, нежели в открытых призывах к массовым убийствам.
Тут действительно немалая трудность. Ультралиберальный подход - "ни за какие слова нельзя судить" - для правозащитника не годится, потому что за слова насчет меньшинств судить необходимо. Подход равномерный, когда равно преступными считаются и кавказофобия, и юдофобия, и русофобия, не складывается, ибо что же криминального в русофобии? Дополнить ст. 282 указанием, что ее действие не распространяется на возбуждение вражды против России и русских, было бы честно, но слишком простодушно. Так страшно произнести слово "русофобия", что легче выгораживать смелого Стомахина.
