Украл, выпил - и на свободу?
Россия взяла курс на гуманизацию системы исполнения наказаний. Провозглашен приоритет альтернативных, не связанных с лишением свободы, видов наказаний осужденных. И тем не менее в российских колониях сидят тысячи людей, совершивших незначительные, копеечные преступления. Почему суды продолжают отправлять их за решетку? Чтобы разобраться в этом, корреспондент "Известий" отправился в Иваново, в одну из колоний.
По дню за украденный рубль
Такие колонии сотрудники исправительной системы между собой называют "копеечными". Точнее не скажешь: в них сидят люди, осужденные за преступления небольшой и средней тяжести. Мелкие воришки, для которых "украл-выпил-тюрьма" не шутка, а стиль жизни. "Три года колонии за мешок картошки!" - такое в лентах информагентств можно найти чуть ли не каждый день.
- В моей практике был случай, когда мужик украл у бабули две банки соленых огурцов и курицу, - рассказывает Андрей Романов, начальник пресс-службы управления Федеральной службы исполнения наказаний по Ивановской области. - Умыкнул и тут же съел. Обед обошелся ему в 4 года колонии...
В Иванове таких колоний две - семерка и пятерка (N 7 и N 5 ). Семерка - женская. В последние годы неизменно входит в число лучших в России. Когда я вместе с Андреем Романовым вышел на плац, показалось, что мы здесь единственные мужчины. На плацу выстроилась очередь женщин-заключенных.
- Флюорографию проходят, - спокойно и со знанием дела объясняет Романов.
Многие из этих женщин на воле были настоящими красавицами. Даже сейчас, ненакрашенные, в бесформенных телогрейках и широченных штанах, они стараются казаться привлекательными. Улыбаются, хихикают и строят глазки. Две сотрудницы в зеленой форме с юбками выше колен смотрят на кокеток со смесью превосходства и понимания. В сущности, это не самые опасные члены общества, изолированные от него. И цена их преступления - грош. По крайней мере сами обитательницы семерки уверовали в незначительность своих прегрешений давно.
- Да по глупости все, - задорно глядя из-под смоляной челки рассказывает Марина, женщина лет тридцати с небольшим. Высокая, с обворожительной улыбкой. Такой не в колонии сидеть надо, а сердца мужчин разбивать. - Сидели с соседом, пили. Деньги закончились, а душа требовала "продолжения банкета". Вот я к нему и пошла. Взяла ладью хрустальную, маленькую такую. Продала в этом же доме буквально за литр водки. Теперь мотаю два года.
У Марины двое детей. Больше всего она переживает из-за того, что старшему сыну теперь приходится скрывать от друзей, что его мать в тюряге. Следом за Мариной в очереди на флюорографию стоит Екатерина. Большинству обитательниц семерки она годится в матери. Впрочем, и родных детей у Екатерины немало - пятеро. И два внука, между прочим.
- Я вообще ни за что здесь оказалась, - фыркает Екатерина. Ее большие карие глаза наливаются слезами. - Просто стояла рядом с машиной, когда в нее ворованные вещи грузили. Телевизор, магнитофон там... Но я же ничего себе не взяла. А привлекли, как соучастницу. На четыре года...
Невысокий крепыш Валерий из сельской глубинки. Это сразу чувствуется по особому, "деревенскому" говору. Да и руки у него сильные, мозолистые - короче, трудовые. Валерий отбывает срок в мужской пятерке. По сравнению с остальными обитателями "копеечных колоний" он "важняк".
- За кражу цветного лома сижу, - признается он, хмуро шевеля усами, - в приговоре так написано. А вообще - у старухи-соседки старый медный таз украл. И сдал в металлолом. 1200 рублей ущерба насчитали. Да я ж его полностью возместил. Но меня все равно закрыли на четыре года. Больше чем по дню за рубль.
Либо рецидивист, либо условник
Насколько адекватно наказание в виде нескольких лет заключения за украденную мелочь? Единства мнений здесь нет. Сторонники гуманизации приводят, казалось бы, неопровержимые аргументы. Надо, дескать, освободить следователей и суды от мелочевки. Пусть занимаются настоящими преступниками. Тюрьмы перегружены. Почему мы на наши налоги должны содержать этих мелких воришек?
К тому же в тюрьме у человека есть все шансы стать закоренелым преступником. А вот выйдя из колонии с судимостью, оправиться и вернуться к нормальной жизни удается единицам. Зачем ломать жизнь человеку из-за какой-то мелочи?
Cамые преданные сторонники альтернативных видов наказания работают именно в уголовно-исправительной системе.
- Взять того же мужика, укравшего курицу, - рассуждает Андрей Романов. - Мне кажется, его не за решетку надо было. Есть же, например, общественные работы. Пусть огороды бабушкам вскапывает. И сам не сядет, и бабульки рады.
Признаться, когда я ехал в "копеечные колонии", меня переполняли точно такие же чувства. Количество заключенных стремится к миллиону, о необходимости сокращать его говорят много и давно. Так за счет кого сокращать, если не за счет таких вот копеечных похитителей тазов у соседок.
Но визит в колонию резко изменил мое мнение. Взять хотя бы продолжение истории Валерия.
- Почему же тебя посадили-то? - наивно спросил я.
- Так ведь я на условно-досрочном был, - как-то нехотя ответил он, - вообще, признаться, ломом я давно промышляю. Семью-то как-то надо кормить.
В ходе расспросов других обитателей пятерки и семерки выяснилось, что человека, которого сразу приговорили бы к реальному сроку за мелкое воровство, среди них нет. Такие, как правило, отделываются теми самыми альтернативными видами наказаний. Например, платят штраф. Или в крайнем случае выходят из суда с условным сроком. Попавшие за решетку в сущности рецидивисты. Как Екатерина, за плечами которой уже три срока.
- Да то вообще за продукты было, - как бы не понимая, пожимает плечами она.
А как же Марина и ее хрустальная ладья? Она-то до этого случая действительно к уголовной ответственности не привлекалась. Как выяснилось, ее поначалу приговорили к условному сроку. Но даже этот приговор не вывел женщину из жесточайшего запоя. Отмечаться в инспекции, как это положено "условникам", она не считала нужным. Именно за это и угодила за решетку.
"В болото я больше не полезу"
Так что же, прощать даже тех, кто крадет мешок картошки во второй или третий раз? Не породит ли это тотальное чувство безнаказанности? Когда и ложки не нашлись, и осадок остался... "Сажать нельзя помиловать". Банально, конечно, но, признаюсь, после визита в Иваново я пересмотрел мнение о том, где ставить запятую.
Ко всему прочему мелкое воровство - своего рода наркомания, когда волей-неволей приходится увеличивать дозу. Украв однажды, человек с легкостью идет на разбой. И так далее - с остановками по всем статьям Уголовного кодекса. Mожет, эти несколько лет, проведенные воришками за высокими стенами, спасут чью-то жизнь? Или хотя бы их же собственные.
Судьбы героев этой публикации как раз могут служить подтверждением - "все, что ни случается, - к лучшему". Марина, например, уверена: если бы не тюрьма, ее уже и в живых бы не было.
- Три года пить без остановки - какой организм такое выдержит? - неожиданно разоткровенничалась Марина. - Когда меня арестовали, то поначалу мучилась очень. А потом как-то отлегло. Сейчас вспоминаю ту свою жизнь как сплошной кошмар. Когда выйду, больше пить не буду.
Подобное произошло и с Екатериной. Только лишившись свободы, она смогла наладить отношения с родными людьми.
- Когда у меня в 1997 году мужа убили, - рассказывает она, - я с вором одним сошлась. Красть начала, в малинах пропадала. Дети от меня отвернулись. Я злилась, но теперь понимаю их. Только год назад я с семьей отношения наладила, покаялась перед ними. Жду не дождусь конца срока, чтобы обнять всех. Дочка и внучка теперь ко мне часто на свидания приезжают, гостинцы привозят. Я только здесь внучку впервые толком разглядела. Да и она меня. Она же у меня в первый класс пошла. Недавно были здесь, она и говорит: "Бабушка, хватит сидеть, я ведь уже в школе учусь".
Валерий тоже уверен, что после выхода из колонии для него начнется новая жизнь.
- Я почему воровать-то начал, - объясняет он. - От безнадеги полной. В деревне у нас остались только старухи. До города 30 километров. Ни работы, ничего... Вообще... Летом еще куда ни шло: грибы, ягоды. А зимой - хоть на сук. Старухам дрова наколешь, воды принесешь - они с пенсии какую-нибудь копейку и дадут. Да еще с биржи труда пособие по безработице получал. Но это крохи. Или воруй, или умирай.
Уезжать из деревни было просто не на что. Зато в ивановскую пятерку его доставили бесплатно.
- Освобожусь и ни в коем случае сюда не вернусь, - уверенно говорит мужчина. - Обязательно найду работу в Иванове. Деньжат заработаю, съезжу за женой и вместе переберемся куда-нибудь.
- Куда? - полюбопытствовал я. Валерий пожал плечами:
- Куда угодно. В то болото я больше не полезу.
Какие альтернативные виды наказаний предусмотрены законом
Кроме лишения свободы и смертной казни (которая давно не применяется), Уголовный кодекс (УК) предусматривает еще 9 видов наказаний (статья 44). Это штраф, лишение права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью, лишение специального, воинского или почетного звания, классового чина и государственных наград, обязательные работы, исправительные работы, ограничение по военной службе, ограничение свободы и арест. При этом лишение званий и чинов применяется только в качестве дополнительного наказания. Обязательные работы - это, как следует из УК, - общественно полезные работы, выполняемые осужденным в свободное от основной работы время, но не больше чем 4 часа в день. Исправительные же работы назначаются тем, у кого нет работы. В этом случае вопрос трудоустройства осужденного решают органы местного самоуправления, а уголовно-исполнительные инспекции просто вычитают в бюджет часть заработка.
В ближайшее время должен начать применяться домашний арест. В Уголовном кодексе он прописан давно, но из-за сложностей реализации никто еще к такому наказанию не приговаривался. В какой форме домашний арест будет реализован, затрудняются сказать даже в Федеральной службе исполнения наказаний.
Узники Бутырки варили самогон и смотрели сериалы
Елена Строителева Ростов-на-Дону
В четверг руководство Федеральной службы исполнения наказаний (ФСИН) впервые обнародовало шокирующие результаты спецоперации, проведенной в Бутырке. Некоторые сотрудники известного СИЗО находились на содержании у лидеров преступных сообществ.
- Мы командировали в Бутырку 50 сотрудников из других регионов, которые стали проводить обыски, досмотры камер, - говорит "Известиям" начальник управления СИЗО и тюрем ФСИН Валерий Телюх. - За месяц было изъято 149 сотовых телефонов, 216 зарядных устройств, 132 тысячи рублей, 1300 долларов, 80 колод карт, 4 DVD, 2 радиостанции, 124 литра спирта и два самогонных аппарата. Также был изъят "общак", в который входили 1 тысяча блоков сигарет, 16 коробок спичек, 116 кг чая, 200 кг сахара. Некоторые арестованные на время обысков передавали деньги на "ответственное хранение" контролерам. А когда в отношении одного из таких сотрудников устроили суд чести, коллеги сказали, что его "нужно простить".
По словам Телюха, такие "операции" проходят два-три раза в год:
- В основном когда возникает экстраординарная ситуация. Надеюсь, в этом году такой "десант" больше нигде высаживаться не будет.
