Неученых - тьма

О том, сколько в современной Москве жителей, не умеющих читать и писать, официальной статистики не ведется. Тем не менее столица, как выяснили "Известия", озаботилась ликвидацией безграмотности среди своего населения. С "коренными" семьями, по разным причинам отказывающимися отправлять детей в школы, ведут беседы. Родителей-иностранцев педагоги агитируют в пользу образования прямо на рынках - ходят по рядам и раздают листовки.

Приезжие не в счет

В декабре 1919 года, в разгар Гражданской войны, большевики приняли Декрет о ликвидации безграмотности среди населения РСФСР. С тех пор ситуация изменилась радикально. Однако в последнее время в российской столице появляется все больше детей и взрослых - в основном приезжих из других государств, которые не владеют грамотой не только русской, но и своей национальной.

- В Москве не ходят в школу около 40 детей школьного возраста, - сообщил пресс-секретарь департамента образования Александр Гаврилов. - Одни родители не разрешают посещать школу по религиозным соображениям, другие считают, что ребенок должен с малолетства копейку зарабатывать. Раньше таких детей было больше, но многие уже учатся: некоторые из них впервые переступили школьный порог в 10, а то и в 11 лет. С остальными семьями постоянно работают. Все они находятся у нас на контроле.

Гордость советских времен - программа всеобуча - никуда не делась. Отслеживается даже межшкольная "миграция": пока из новой школы официально не затребуют документы ребенка, в старой их ни за что не отдадут. Появилась электронная база всеобуча. Правда, это имеет отношение далеко не ко всем живущим в столице детям. Приезжие не в счет.

- Попробуй их посчитай, если они проживают нелегально, - объясняет чиновник. - Заниматься ими должны миграционная служба, органы внутренних дел, опеки и попечительства. На школьное обучение мы берем всех детей, находящихся на территории Москвы. Для тех, кто не владеет русским языком или владеет им плохо, открыты специальные годичные "школы русского языка", чтобы потом они могли поступить в обычные школы.

Наши педагоги печатают объявления, которые начинаются со слова "бесплатно", и сами ходят с ними по рынкам, зазывая мигрантов

- В московских школах и детсадах, по оценке округов, обучается примерно 25 тысяч детей-мигрантов. Сколько их не учится - в 2, 3, 5 раз больше? - прикидывает масштаб явления под названием "новые столичные безграмотные" Ольга Каленкова, заведующая лабораторией русского языка как иностранного Московского института открытого образования (МИОО). - Если это и пробовали подсчитать, то результаты вам никогда не озвучат. Кто же решится признать, что в ХХI веке в Москве живет немало детей, которые не умеют читать и писать и поэтому не могут посещать школу?

В спальных московских районах в классах начальной школы число иноязычных учеников сегодня доходит до 30%. 10 лет назад в столице впервые организовали курсы переобучения школьных учителей русского языка и словесников для преподавания русского как иностранного. Сегодня для "русско-иностранного ликбеза" разработаны уже и особые методики, учебники, программы.

- В "школы русского языка" принимают всех желающих, не спрашивая ни прописки, ни регистрации, нужна лишь одна медицинская карта с прививками, - рассказывает Ольга Каленкова. - Наши педагоги печатают объявления, которые начинаются со слова "бесплатно", и сами ходят с ними по рынкам, зазывая мигрантов.

Транзитные люди

Если потомство "понаехавших" в столицу так и не дойдет до школы, то в Москве в скором будущем может появиться огромная армия безграмотных приезжих. Может, стоит принять новый декрет о ликбезе? Или хотя бы задуматься о "прянике", чтобы заманить в школу сомневающихся?

- "Школы русского языка" - очень дорогостоящая затея. Еще и "пряником" заманивать? Достаточно того, что никто не мешает им учиться, - не соглашается Ольга Каленкова. - Когда Управление верховного комиссара по делам беженцев опекало московских афганцев, то их поощряли - учащемуся ребенку давали проездной билет и даже небольшую стипендию. Но зачем это Москве? Они же не наши граждане. Транзитные люди. Сегодня мы берем их в школы, делаем медицинские справки, за которые платят благотворительные или международные организации, а потом их родителей куда-то уносит. Особые меры по ликвидации безграмотности наших, московских, детей горожане, безусловно, поддержат. А вот мигрантов вряд ли.

- Многие рассуждают так: чем хуже "понаехавшие" будут себя здесь чувствовать, тем быстрее уберутся восвояси. Но нужно исходить из разумных соображений: очень многим некуда возвращаться, - размышляет Эдуард Коман, ведущий научный сотрудник Центра международного образования МИОО. - Значит, их нужно учить русской грамоте и основам нашей культуры. Чтобы они понимали, что это за общество, что за город, не чувствовали себя не просто чужими, а изгоями. Без языка это невозможно. Дети приезжих сильно отличаются от своих родителей. Они принадлежат одной культуре, но с детства оказались в другой. Ребенку проще совместить две культуры, но сам он это сделать не в состоянии. И если он будет предоставлен сам себе, то вырастет маргиналом. Волнения во Франции, которые удалось погасить с великим трудом, тоже были связаны со вторым поколением мигрантов. Не дай бог нам такой сценарий. 

Мустафа, Фархад, Антон и другие

"Камран: Омед, Мустафа сказал, что ты переехал в новую квартиру.

Омед: Да, это правда.

Камран: А в какой район?

Омед: Это юго-восток Москвы. Район Братеево.

Камран: О, это далеко от школы. А какая улица?

Омед: Улица Алма-Атинская".

"Меня зовут Омар. Я хочу рассказать вам о своем друге Ахмеде... В школе и во дворе у меня много друзей: Мустафа, Фархад, Антон, Андрей и другие".

"Сара: Кто сказал, что на первое борщ, а на второе рыба? На первое суп с вермишелью, а на второе моя любимая курица с картошкой.

Джавад: Тогда я обедаю!

Насиба: Ай, Амид толкнул меня, и я пролила чай на стол!

Учитель: Тише-тише! Вы находитесь в столовой, а не на улице. Амид, будь добр, принеси тряпку и вытри стол.

Мустафа: Кто накрывал на столы? Где моя ложка? Мне не положили ложку!

Камран: Вот твоя ложка, Мустафа. Надо лучше смотреть.

Важма: А мне не хватило чая!

Латифа: Я сейчас принесу. Не волнуйся, пожалуйста".

Из пособия "Учимся в русской школе" 

Ликбез из-под палки

С деталями операции по ликвидации безграмотности в далекие 1920-е - документами и "вещдоками" - можно ознакомиться на выставке "Поход за культурой", открытой в Государственном историческом музее до конца года. Ее авторы посвятили "Известия" в столичную специфику одного из самых успешных в отечественной истории "нацпроектов".

Еще одна ВЧК

Лишь одна дореволюционная партия - кадетов - имела в своей программе спецраздел о введении всеобуча. Однако воплощать его в жизнь довелось большевикам. Сочинить Декрет о ликвидации безграмотности поручили рядовому сотруднику Наркомпроса по фамилии Гудзь (имя достоверно неизвестно). Он трудился над текстом в валенках, шубе и перчатках (после победы революции во всей Москве отапливался один только Кремль). Из-под огрызка карандаша замерзающего Гудзя вышло произведение, не имеющее аналогов в мировой истории. Всех неграмотных огромной страны в возрасте от 8 до 50 лет обязывали учиться (по желанию - на родном или русском языке), а уклоняющимся или препятствующим грозила уголовная ответственность.

Для претворения декрета в жизнь в Москве учредили организацию с названием - ВЧК по л/б (Всероссийская чрезвычайная комиссия по ликвидации безграмотности).

- В Москве к уголовной ответственности никого не привлекли, - успокоили обозревателя "Известий" авторы выставки, научные сотрудники ГИМа Любовь Лушина и Ольга Гранкина. - Не желавшим учиться сокращали зарплаты, их исключали из профсоюзов, им отказывали в приеме на работу. Но чаще всего местные власти кнуту предпочитали пряник. К примеру, для взрослых на два часа сокращали рабочий день.

Не лещ, а Ленин. Не трава, а Троцкий

Новая власть приняла Декрет о ликбезе "в целях предоставления всему населению возможности сознательного участия в политической жизни страны". Чтобы всех от мала до велика сразу же просветить политически, писались новые азбуки и буквари. Дореволюционные содержали молитвы и заповеди - как, например, знаменитая "Азбука золотая", вышедшая в 1903 году в Москве в типографии Сытина. На выставке в ГИМе демонстрируется и "Новый наглядный русский букварь", изданный в Москве в типографии Рябушинского. Этот букварь, 500 рисунков для которого выполнил художник Васнецов, в 1911 году получил золотую медаль на международной выставке в Риме.

Рядом с ними висит удивительный экспонат, извлеченный из фондов Исторического, - в революционной азбуке-плакате напротив буквы "т" написано не "трава", как в добрых старых букварях, а "Троцкий", рядом с буквой "л" - не привычный "лещ", а "Ленин, друг крестьян", а с буквой "у" - бодрая агитка братоубийственной войны "ура, врагов сверкают пятки, все удирают без оглядки". А известными нам с детства словами "мы не рабы" начинался первый советский букварь для взрослых. Его автора, сотрудницу Наркомпроса Элькину бросили на фронт - внедрять грамотность среди воюющих красноармейцев. На детское "Маша ела кашу", как вспоминала учительница, солдаты обложили ее нецензурной бранью. А знаменитая фраза, если верить легенде, родилась в результате последовавшей политической дискуссии.

Неподдающиеся

До революции 2% детского населения Москвы не имели крыши над головой. После 1917 года и Гражданской войны беспризорников оказалось в 20 раз больше. В 1923-м чуть не разразился международный скандал: корреспондент немецкой газеты "Форвертс" написал, что на московских улицах тысячи трупов беспризорных, и весь этот ужас - не что иное, как последствие советского режима. Насчет трупов - это было преувеличение, насчет тысяч малолетних бомжей - чистая правда. В 1923-1925 годах их массово отлавливали и отправляли в детские трудовые колонии, чтобы обучать там и грамоте, и профессии. В московское общество "Друг детей" вступило тогда столько добровольцев, что на одного неустроенного ребенка пришлось четверо желающих помочь. И помогли бы, если бы в ночь на 13 апреля 1928 года на отлов беспризорников в Москве (как и во всей стране) не бросили сотрудников НКВД и милиции. Отловленных погрузили в вагоны, и вскоре одни оказались на ударных стройках, а другие - в лагерях.

Не поддавались не только беспризорники. В том же 1928-м пришлось даже объявить так называемый всесоюзный культпоход. Часть его инициаторов - столичных комсомольцев-добровольцев - отправилась "в народ". Но многим нашлось дело и в самой Москве. Взялись даже за многодетных мамаш - во время занятий их потомство сторожили бебиситтеры из числа комсомольцев.

В стране развернулось соревнование - за дом, улицу, район, область сплошной грамотности. Ленинград бросил вызов Москве, Харькову и Минску. Пока Питер пытался обогнать Москву, в лидеры вырвался Саратов. Именно он в 1931 году стал первым в стране городом сплошной грамотности. Для всех учащихся городские власти сделали бесплатным проезд в общественном транспорте. Улицы, ведущие к школам ликбеза, по вечерам стали ярко освещаться. Но, возможно, секрет саратовского успеха объяснялся проще: с началом "культпохода" всех здешних неграмотных сразу же поставили на учет в милиции. 

Верхи не смогли

Московский комитет грамотности еще в 1845 году предложил ввести в стране начальный всеобуч. А после ликвидации крепостного права уже Петербургский комитет заявил, что не ввести всеобщее начальное обучение - недопустимо для сохранения достоинства России. К тому времени его уже ввели у себя европейские страны и Япония.

На вопрос, сколько в стране неграмотных, впервые ответила Всероссийская перепись 1897 года - в качестве рядовых волонтеров-счетчиков в ней участвовали Антон Чехов и Лев Толстой. В те времена грамотным в Российской империи считался всякий способный написать свою фамилию. Но в ходе переписи у граждан впервые поинтересовались: умеете ли вы читать? И 79% признались: "Читать не умею". В Москве среди мужчин неграмотных оказалось 28,2%, среди женщин - 53,2%.

Высшее и среднее образование имели соответственно 1 и 4% российских жителей, остальные грамотеи закончили только начальную школу. В ее программу входили чтение, письмо, четыре действия арифметики, церковное пение, и шесть часов в неделю Закона Божьего (учебный день начинался и заканчивался чтением молитв).

Однако до октябрьского переворота закон о всеобщем начальном обучении так и не появился. Соответствующие предложения I и II Государственных дум заблокировал Госсовет. III, столыпинская, Дума, прозванная Думой народного просвещения, такой закон тоже не приняла. Зато разработала финансовый план. С 1912 года на школы, учебники и подготовку учителей предполагалось ежегодно тратить по 10 млн рублей - страшные по тем временам деньги. Создание материальной базы должно было завершиться к концу 1920-х (большевикам удалось ввести всеобуч в 1932-м). Все спутала Первая мировая война, а затем революция.