СМЕРТЬ ГЕНЕРАЛА

Это была обычная поездка в войска, хотя и сопряженная с риском. Но командующий 3-м Белорусским фронтом за годы войны привык к опасностям. Он считал, что только тот мог требовать риска от солдат, кто сам рисковал. Для него было важно лично на месте убедиться в правильности принятого решения.

Так генерал армии И.Д. Черняховский поступал всегда, начиная с грозного лета сорок первого. Командуя танковой дивизией, Иван Данилович в острый момент боя сам на танке ходил в атаку, увлекая за собой бойцов. В бытность командующим 60-й армией Черняховский в числе первых форсировал Днепр, и судьба всегда хранила этого бесстрашного человека.

Ничто, казалось, не обещало беды и в этот злосчастный день. Правда, жена Черняховского, Анастасия Григорьевна, только что приехавшая из Москвы, провожая его, заметила: муж чем-то угнетен. А Иван Данилович переживал, что войска его несут серьезные потери.

Анастасия Григорьевна, провожая мужа, сказала:

- Ваня, хватит тебе мерзнуть в шинели! Надень, пожалуйста, бекешу и теплый свитер.

- Надену, Тасенька. Не волнуйся! Все будет в порядке. Завтра постарайся, чтобы к моему возвращению подготовили баню с веничком.

- Пожалуйста, будь поосмотрительней!

- Буду, Тасенька!

Вошел адъютант командующего А.И. Комаров.

- Машина подана!

Весь этот день И.Д. Черняховский провел в войсках. Продрог, устал, но и не помышлял об отдыхе. Уже глубокой ночью Иван Данилович прибыл на КП командующего 5-й армией генерала Н.И. Крылова. После ужина обсуждали, как действовать при наступлении в сильно укрепленных районах.

- Отыскали ключ к дотам противника? - спросил Черняховский.

- В лоб перестали действовать. Создали в батальонах штурмовые группы: взвод автоматчиков, отделение саперов, противотанковые орудия, пара самоходок или танков, станковый пулемет. Придаем даже тяжелые орудия, бьем по дотам прямой наводкой. Под прикрытием артиллерийского огня автоматчики и саперы с взрывчаткой ползут к доту, забрасывают амбразуры, подрывают...

- Противник контратакует?

- Довольно часто. Но местность перед дотами обычно открытая, встречаем огнем.

Утром 18 февраля И.Д. Черняховский вызвал к телефону командующего 3-й армией генерала А.В. Горбатова, ознакомился с обстановкой и сказал:

- Через два часа я буду у вас.

Учитывая, что он поедет с востока, генерал Горбатов предупредил командующего фронтом, что шоссе здесь просматривается противником, обстреливается артиллерийским огнем. Однако Иван Данилович не стал слушать и положил трубку. Адъютант командующего позвонил командиру корпуса, в который они собирались ехать, чтобы тот выслал навстречу офицера связи. На восточной окраине города Мельзак их встретил молодой майор. И тут случилось то, чего опасался генерал Горбатов. Один-единственный снаряд оборвал жизнь генерала Черняховского. О том, как это произошло, сохранились свидетельства очевидцев трагедии. Они разнятся между собой, и, вероятно, истину никогда не удастся установить.

Адъютант А.И. Комаров вспоминал: "Мы следовали за корпусной машиной. И вдруг сзади с грохотом разорвался снаряд. Один из осколков повредил руку водителя Б.И. Виноградова. А Черняховский сказал, обращаясь ко мне: "Алеша, я ранен. В левую лопатку...". Я бросился перевязывать командующего. Иван Данилович скрипел зубами, полузакрыл глаза. Рана была большая. Радист стал связываться со штабом фронта. И тут я услышал последние слова И.Д. Черняховского: "Алеша, я умираю...".

Водитель, старшина Б.И. Виноградов, рассказывал: "Мы возвращались к машине. Иван Данилович сам сел за руль, а меня посадил в сторону. Когда мы ехали, противник сделал огневой налет. Снаряд упал около машины. Осколком пробил Ивану Даниловичу левую часть груди навылет. Адъютанты положили его сзади в машину. Он сказал тогда, когда был ранен и упал на руль: "Спаси меня. Я еще для Родины пригожусь". Я сел за руль и быстро приехал машиной до санбата".

Генерал А.В. Горбатов, выехавший встречать командующего фронтом, одним из первых оказался на месте трагедии. Вот что он вспоминал: "Проехав город, я, чтобы не опоздать, поспешил к развилке шоссе в семистах метрах восточнее городской окраины. Не доехав туда метров полтораста, я увидел подъезжавший "Виллис" и услыхал один выстрел со стороны противника. Как только "Виллис" командующего очутился на развилке, раздался единственный разрыв снаряда. Но он был роковым. Еще не рассеялись дым и пыль после разрыва, как я уже был около остановившейся машины. В ней сидело пять человек: командующий фронтом, его адъютант, шофер и два солдата. Генерал сидел рядом с шофером, он склонился к стеклу и несколько раз повторил: "Ранен смертельно, умираю".

Рана была большая. Комаров наложил несколько бинтов, стараясь остановить кровь. Черняховского доставили в ближайший медсанбат. Врачи очистили рану, перевязали, сделали переливание крови, уколы. Командующего положили в санитарную машину. На пути в госпиталь он скончался...

Командующие фронтами редко погибают на войне. Для Красной Армии гибель Черняховского была большой потерей. Он погиб на тридцать девятом году жизни, успев за столь короткий срок обессмертить свое имя.

В. Дайнес, кандидат исторических наук, профессор Академии военных наук, член-корреспондент РАЕН, полковник в отставке

ОТ РЕДАКЦИИ. Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль 20 февраля в личном послании И.В. Сталину написал: "С печалью прочел я о потере, которую Вы понесли в связи со смертью генерала Черняховского от ран, полученных им в бою. Талант и деятельность этого блестящего и храброго офицера вызывали большое восхищение у Правительства Его Величества и британской армии".