Вера в джазе, вера в джаз
«Приношение Эллингтону и другие тексты о джазе» — это не просто биография пианиста и бэнд-лидера Эдварда Кеннеди Эллингтона, получившего за особую грацию — как в музыке, так и в жизни — прозвище «Герцог». В книге предпринимается попытка объяснить феномен джаза и проследить его путь — от «цветных» андеграундных клубов начала прошлого века через всемирную популярность к его нынешнему, элитарному статусу.
Автор — Леонид Переверзев, ученый, философ, теоретик дизайна — в 1950-х годах стал первопроходцем джазовой аналитики в нашей стране. Многие нынешние мэтры профессии считают его своим учителем. Переверзев умер пять лет назад, в 2006 году, и эта книга, как ни странно, — первое собрание его музыковедческих трудов. Отсутствие специального образования, как часто бывало в СССР и с художниками, и с музыкантами, не дало ему возможности полностью реализоваться. Но в журналах, в качестве предисловий к книгам, аннотаций на пластинках вышло несколько сотен текстов Переверзева. В настоящее время часть этих текстов аккумулировано на портале jazz.ru и вошло в эту книгу.
Фигура Эллингтона оказалась в центре переверзевского наследия не случайно: и автор книги, и ее герой полагали, что джаз — это далеко не только музыка для танцев. Взгляд Переверзева на Эллингтона как минимум полемичен. Он считает вершиной творчества Дюка «Духовные», или «Священные» концерты, написанные в 1960-е годы для исполнения в соборах, хотя многие критики полагают иначе. Например, Джеймс Л.Коллиер, чья биография музыканта издана на русском языке, гораздо холоднее относится к этим произведениям, да и вообще к таланту Эллингтона-композитора, не очень-то обращая внимание на их духовную составляющую. При этом, естественно, никто не отрицает заслуг Дюка как «человека-оркестра», аранжировщика и организатора, умевшего блестяще мыслить крупной формой и создавшего уникальный Ellington sound — звук Эллингтона, легко отличимый от саунда других джаз-оркестров. И понятно, что широкую популярность принесли Дюку именно танцевальные композиции из репертуара Оркестра Эллингтона, такие как «Караван» или «Настроение Индиго».
Но Переверзев превозносит «Священные концерты» не голословно — он не впечатлительный случайный наблюдатель и делает выводы по результатам серьезного, многословного, но живого исследования корней и влияний религии на джаз. Это касается всех текстов, вошедших в книгу: в них пересекаются описания фактов, анализ литературных произведений (от «Степного волка» Германа Гессе до рассказа Милана Кундеры «Смерть Тамины»), а также важные свидетельства участников «джазовой революции» — от Леонида Утесова до Игоря Стравинского.
Альтернативы, между которыми оказывается человек, размышляющий на эти темы, понятны. С одной стороны — одухотворенность спиричуэлс и госпелов. С другой — развившаяся из естественных черт джаза — животной сексуальности и яркой танцевальности — поп-музыка во всем ее нынешнем коммерческом разнообразии. С определенностью можно сказать одно: джаз подарил огромному количеству людей возможность почувствовать настоящий полет духа, и этим он близок к религии в любом ее понимании. И для Переверзева, и для Эллингтона вера в Бога выражалась средствами джаза и становилась верой в джаз как в искусство, способное передать самые высокие человеческие чувства и мысли.
Тексты о великом джазмене занимают примерно треть тома. Остальные работы посвящены разнообразным проблемам: тут есть просветительские статьи, доклады, эссе, посвященные джазовым звездам, и яркий автобиографический очерк «Бегство в джаз» — рассказ о внутренней эмиграции Переверзева. Она началась, когда семилетним мальчиком он впервые услышал блюз.
