Вдова пилота Як-42 утверждает, что он был здоров

Людмила Жевелова, вдова второго пилота разбившегося под Ярославлем Як-42,  опровергла выводы расследования Межгосударственного авиационного комитета (МАК), возложившего вину за гибель самолета на экипаж — командира Андрея Соломенцева и второго пилота Игоря Жевелова.

Именно Жевелов, как следует из отчета МАКа, страдал расстройством нервной системы, а в его крови был обнаружен запрещенный препарат фенобарбитал, оказывающий «тормозящее действие на центральную нервную систему».

Ссылаясь на выводы «высококвалифицированных специалистов-неврологов» представители МАКа объявили, что Жевелов не имел права находиться за штурвалом поскольку последние 11 лет страдал полинейропатическим синдромом (состояние, связанное со снижением рефлексов).

— Я буду опровергать эту версию МАКа, — заявила «Известиям» вдова Игоря Жевелова. — Мой муж профессиионально играл на гитаре, записывал песни на диски. Человек с пониженной чувствительностью не мог бы так.

Людмила отметила, что уже созвонилась с врачами, которые осматривали ее мужа перед последним вылетом, и те также готовятся опротестовать решение МАКа.

Жевелова сама отработала бортпроводницей 25 лет, имеет 8 тыс. часов налета и только последние полтора месяца не летала вместе с супругом.

— У нас с ним были просто очень доверительные отношения. Если бы он болел, я бы знала, — заявляет она.

Женщина уверяет, что ее муж никогда не принимал запрещенных веществ, а фенобарбитал входит в состав «многих лекарств, даже самых безобидных — от головы».

— Фенобарбитал действительно входит в состав множества многокомпонентных лекарств, которые в аптеке отпускаются без рецепта. И не всегда указано его наличие и ограничения к приему, — подтвердил эксперт фармацевтического рынка Давид Мелик-Гусейнов, пояснив, что этот вещество есть даже в обычных корвалоле и валокордине.

При проведения расследования специалисты МАКа изучили медицинскую карту пилота Жевелова. По данным отчетам, на снижение чувствительности ног он жаловался в 2000 году, а в 2005 году такие же симптомы обнаружил в руках. В 2007 году врач прописал Жевелову препарат нейромедин, который восстанавливает «нервно-мышечную передачу» — проще говоря, восстанавливает координацию движений. Оговаривается, что летчик обращался к врачу в «частном порядке».

В итоге получается, что пилот просто скрывал свое заболевание или не считал его серьезным. Ведь он регулярно проходил врачебно-летную экспертную комиссию (последний раз в апреле этого года) и специалисты никаких отклонений в его состоянии не заметили. В противном случае заболевание стало бы прямым противопоказанием к допуску к работе. 

По словам ведущего психофизиолога по летным испытаниям академика Владимира Пономаренко, неврозы, ипохондрические состояния, нейрососудистые расстройства встречаются у 18% летчиков. И если за каждые два года Центральная врачебная экспертно-летная комиссия (ЦВЭЛК) признает негодными не более 200 человек в возрасте до 50 лет, то в группе 48–55 лет «выбраковывают» свыше 500 человек.

— Любой пилот по возможности будет скрывать свою болезнь, чтобы не быть списанным из летного состава, но я не могу поверить, чтобы родственники не знали об этом! — говорит летчик-испытатель Андрей Гусев. — И кроме того, пилот же не самоубийца, чтобы летать с серьезным заболеванием, подставляя и себя, и других.

Гусев говорит, что тоже не согласен с выводами МАКа, считая причиной катастрофы все же отказ техники — неисправность гидравлики в тормозной системе. Точка в расследовании трагедии под Ярославлем пока не поставлена — окончательные выводы должен сделать Следственный комитет. Например, Людмила Жевелова будет просить следователей дать ответ на вопрос, «кто заставил пилотов взлетать с середины взлетной полосы».