«МВД должно гордиться, что их генерал победил коррупционную мафию»

Следственный комитет России прекратил одно из самых громких коррупционных дел последних лет — по обвинению экс-главы МВД Бурятии генерала Виктора Сюсюры в  товарной контрабанде.

По версии следствия, еще будучи  начальником Азово-Черноморского УВД на транспорте, Сюсюра был причастен к контрабанде товаров с Ближнего Востока в Россию через аэропорт Сочи. Ущерб следователи оценили в 50 млн рублей.

Сам генерал Сюсюра с самого начала утверждал, что дело против него заказное и стоит за ним бурятская нефритовая мафия, покрываемая местным УФСБ. Все проблемы, говорил генерал, начались у него после того, как его оперативники наступили на хвост нефритовой мафии, которая незаконно переправляет в Китай сотни килограммов ценного минерала на сотни миллионов рублей.

Под стражей Сюсюра пробыл два года, вышел на свободу в октябре 2011-го. Через два месяца статья была декриминализирована, а в воскресенье уголовное дело официально закрыто.

— Виктор Леонидович, почему дело закрыли только сейчас, а не в декабре, когда товарная контрабанда перестала быть уголовной статьей?

— Уголовное дело по контрабанде было прекращено еще 31 января, полтора месяца назад. Cпустя месяц меня информировали письменно о его прекращении, но самого постановления мне до сих пор не вручили. По этому поводу я направил жалобы на имя генпрокурора и главы СКР.

— Вы с самого начала не признавали себя виновным. Теперь вас не устраивает формулировка, по которой прекращено уголовное дело, потому что она лишает вас права на реабилитацию?

— Я еще в конце декабря написал в Генпрокуратуру и главе СКР Александру Бастрыкину о своем категорическом несогласии с возможным прекращением в связи с декриминализацией статьи о товарной контрабанде. Здесь нужно понимать: согласно закону, они не имеют права без моего согласия прекратить дело и обязаны направить его в суд. А тот, в свою очередь, обязан рассмотреть дело по существу. Но следствие пробездельничало, на что я тоже неоднократно жаловался, с октября по январь и ничего не сделало для установления истины по делу. И самое главное, не устранило тех недостатков, на которые им указала прокуратура. Эти же недостатки я указывал в многочисленных жалобах все два года, пока шло следствие.

— Обвинение против вас в прошлом году не поддержала ни краевая, ни Генеральная прокуратура. Почему?

— Они бы и сейчас не поддержали обвинительное заключение, потому что все знают: я закрывать глаза на недостатки и нарушение закона не буду. Поэтому следствие вновь попало в патовую ситуацию: они опять прекращают это дело, заведомо понимая, что  снова нарушают закон. Я уже направил жалобу в Октябрьский суд Краснодара о признании прекращения этого дела незаконным. И буду отстаивать свою позицию вплоть до Страсбурга. Но я и мои защитники уверены, что до Страсбурга дело не дойдет. Это настолько очевидное нарушение со стороны следствия, что вопрос должен быть устранен российским правосудием. Всего в Страсбург мною подано 12 жалоб, несколько из них уже коммуницированы, всего, думаю, будет 20 жалоб.

— Вы планируете восстановиться на работе?

— Я уже написал министру МВД Нургалиеву рапорт о решении вопроса с продолжением моей службы в системе МВД. Буквально сегодня я отправил ему письмо с просьбой решить мою судьбу в соответствии с законом «О полиции». Пусть министр решает, как это будет, должен ли я проходить переаттестацию: я ее не проходил не по своей воле, а в связи с заказным делом. Я считаю, что мое родное МВД должно гордиться, что генерал не просто добился прекращения заказного уголовного дела — в течение двух лет я аргументировал десятки нарушений УПК, Конституции РФ и международных норм права. Генеральная прокуратура согласилась с моими доводами и признала его непригодным для направления в суд, а значит, и ничего не доказывающим. Я победил эту всю коррупционную мафию. Это не только мой успех, это успех всего МВД. Он вселяет моим коллегам уверенность, что МВД России пинать ногами кому ни попадя непозволительно. Собственно, ради этого и создавалась служба собственной безопасности (ДСБ) — это она должна была меня защищать. Ну а пока — побеждаем сами.