Спецслужбы взялись за тюремные джамааты
Спецслужбы начали поиски экстремистов в исправительных учреждениях России. Поводом стало обнаружение подпольной ячейки ваххабитов «Имарат Кавказ» в одной из колоний Ульяновской области. Эксперты утверждают, что боевики уже давно находят потенциальных террористов среди заключенных российских колоний и СИЗО.
14 марта спецслужбы объявили, что в Поволжье раскрыта ячейка международной террористической организации «Имарат Кавказ». Боевики вербовали террористов непосредственно среди заключенных одной из колоний Ульяновской области. Всего было задержано около 30 подозреваемых, а в колонии обнаружилась библиотека экстремистской литературы.
Теперь проверяют колонии по всей стране. Поводом стало заявление на одном из интернет-сайтов.
— Боевики заявили, что в российских тюрьмах действуют так называемые «тюремные джамааты», объединенные в единую сеть, а это серьезный сигнал к проверке, — объяснил «Известиям» советник председателя Национального антитеррористического комитета Андрей Пржездомский.
Эксперты опасаются распространения ваххабизма в тюрьмах и колониях.
— Это явление появилось в последние годы: заключенные, которых осудили за религиозный экстремизм, научились быстро адаптироваться и создавать тюремные джамааты, — объясняет руководитель приволжского центра региональных и этнорелигиозных исследований Российского института стратегических исследований Раис Сулейманов.
Подобная проблема, например существует в исправительных учреждениях Северного Кавказа. В Дагестане пойманных членов бандподполья в основном стараются этапировать в другие регионы, но кое-кто остается в республике.
— В этом случае зона превращается в школу подготовки экстремистов. И тут проблема в том, что осужденных по разным статьям экстремистов сажают вместе с обычными людьми, — заявил «Известиям» один из работников УФСИНа Дагестана Магомед Алиев.
Во ФСИН говорят, что осужденные за терроризм и экстремизм всегда находились под особым вниманием оперативных работников и спецслужб.
— В помещениях дежурных по колонии на стендах спецучета контингента отдельной строкой выделяются боевики и экстремисты, — рассказывает «Известиям» бывший сотрудник ИК-12, расположенной в мордовском поселке Молочница. — За этими осужденными устанавливается особый надзор.
В качестве примера он рассказал о боевике Тимур Али Мажаеве, который отбывал в этой колонии 15-летний срок.
— Сразу по прибытии в колонию Мажаева поместили на строгие условия содержания, — рассказывает бывший сотрудник. — Сидел он там тихо. Но уже вскоре вокруг него сформировался кружок из нескольких мусульман: татар и русского боксера с Урала, принявшего ислам. Несколько раз при обысках у них находили религиозную литературу «экстремистского содержания». Ее изымали, а они в ответ строчили жалобы правозащитникам на притеснения по религиозным признакам.
По словам Сулейманова, идеология религиозных экстремистов неожиданно удачно вписалась в ценности уголовной среды.
— Своим общим врагом радикалы и криминал считают государство, — объясняет эксперт. — Радикальные исламские установки выступают в тюремных джамаатах аналогом воровского закона. Они также разрешают воровать и грабить, но только в интересах джамаата.
Неудивительно, что руководителями тюремных джамаатов становятся экстремисты, а их «паствой» — зеки-мусульмане и даже русские, принимающие ислам.
— Доходит до того, что члены ОПГ, попавшие за решетку в лихие 1990-е, выходят на свободу уже убежденными фундаменталистами и продолжают криминальную деятельность, но уже окрашенную в религиозные тона, — говорит Раис Сулейманов. — Начальство предоставляет заключенным-мусульманам молельную комнату и имама, а что там происходит, они уже не знают.
Как сообщили «Известиям» во ФСИН, на сегодня в российских колониях работают 40 исламских мечетей и 115 молитвенных комнат. Руководство ведомства всячески поощряет религиозную деятельность среди заключенных.
— Участие в деятельности религиозной общины учитывается при решении вопроса об условно-досрочном освобождении, — пояснил официальный представитель ФСИН Александр Кромин.
Во ФСИН особо подчеркивают, что администрации колоний сотрудничают исключительно с представителями традиционных конфессий — адептов сект или проповедников-экстремистов к заключенным стараются не подпускать.
— Даже в той истории с ульяновской колонией был лишь один заключенный-ваххабит, — утверждает Александр Кромин. — И когда он пытался повлиять на других членов тамошней мусульманской общины, они отвергли его идеи.
В июне 2011 года депутаты Госдумы приняли закон об особом порядке отбывания наказания осужденных за экстремизм и терроризм. Согласно закону, бывшие члены бандформирований и экстремисты должны содержаться отдельно от основной массы заключенных.
— Закон неплох, поскольку единственный вариант — создавать отдельные колонии для экстремистов с одиночными камерами, — уверяет Раис Сулейманов.
Однако до реальных изменений дело пока не дошло, все осужденные сидят вместе.
