«Рак будут вылечивать. Еще чуть-чуть — и эти времена настанут»

На НТВ стартует масштабный документальный проект «Победить рак», в котором не только рассказывается о проблемах онкологии с медицинской точки зрения, но и доказывается, что войну с этой болезнью можно и нужно выиграть. С автором и ведущей проекта Катериной Гордеевой встретилась обозреватель «Известий».

— Ваш фильм — это продолжение научных детективов Павла Лобкова?

— Нет. У меня нет специализированного образования, и я не кандидат биологических наук. Да и задачи мы перед собой ставим разные. Но Паша помогал нам: давал советы именно по научной части. Во-вторых, снять фильм о таком сложном явлении, как рак, в жанре чистого «научпопа» невозможно. Это социальная тема, проблема тех, кто уходит, и тех, кто обретает надежду на спасение. Это война, в которой с одной стороны — больная клетка, с другой — Бог. Мы хотели показать, что человек в этой войне может победить. И наконец, это еще и чистая философия: каждый онкологический больной задается вопросом: за что?

— Вы нашли ответ?

— В том-то и дело, что вопрос должен быть другим: «Зачем?» В поисках ответа мне очень помогла встреча с женщиной-врачом, заболевшей раком. Помогли интервью с известными людьми, которые рассказывают о своей болезни или о болезни близких. Это взвешенные, точные и выстраданные истории о поисках смысла жизни. Например, Михаил Горбачев говорил, как в какой-то момент хотел взять в руки автомат и дать очередь по врагу. Но ведь враг — это живые люди. Лайма Вайкуле считает, что болезнь сделала ее лучше и дала толчок к самосовершенствованию. Людмила Улицкая уверена, что обрела новую систему координат, потому что «важное» и «неважное» в одночасье поменялись местами. Лев Бруни, замечательный журналист, сам попросил, чтобы я взяла у него интервью — мы общались несколько дней. Это были последние дни его жизни. Он говорил о своем отношении к раку и смерти. О том, как и почему пришел к выводу, что рак — это благословение. И почему страшно умереть в одночасье — во сне, например (не о такой ли смерти мечтают многие?). Невозможность проститься с близкими и нехватка времени, чтобы осмыслить собственную жизнь, оказывается гораздо страшнее неизбежного конца.

— Почему у вас вообще возникла идея такого фильма? Это что-то личное?

— Как попечитель фонда «Подари жизнь» проблемами детской онкологии я занималась давно. В какой-то момент мне стало интересно, как устроена болезнь, как ее лечат, чем методики западных специалистов отличаются от наших, в какой момент медицина застопорилась в решении проблем рака и почему. А главное, куда двигается наука и есть ли свет в конце тоннеля?

— Кстати, действительно, почему, победив чуму и холеру, медики споткнулись об эту болезнь?

— Видимо, в самом начале произошла какая-то системная ошибка. Врачи думали, что рак — это «вообще». А рак — это «в частности». Существуют огромное количество болезней, которые номинально называются раком, но на самом деле они все разные. И каждого пациента в будущем будут лечить, подбирая индивидуальный комплекс препаратов. И побывав в самых известных и престижных клиниках мира, поговорив с медицинскими светилами разных стран, могу точно сказать — еще чуть-чуть, и эти времена настанут.

— У вас даже глаза загорелись.

— Мне не нравится, когда говорят, что я занимаюсь безнадежной темой. Для кого безнадежной? Для умерших? А для живых? Большинство раков при ранней диагностике поддаются стопроцентному излечению — аксиома, известная многим. А вы знаете, что уже существует прививка от вируса папилломы, который может привести к раку шейки матки? Во всем мире ее успешно проводят девочкам до 12 лет — до наступления половой зрелости.

— У нас ее делают?

— По желанию родителей.

— В том-то и дело. Во всем мире делают анализ на предрасположенность организма к раковым клеткам. Я пришла недавно к врачу и попросила направление на онкомаркеры. «Глупости, — сказали мне. — Во-первых, бессмысленно. Во-вторых, дорого. В-третьих, меньше знаешь — крепче спишь».

— Каменный век просто. Это скрининговое исследование я сама проходила в рамках фильма. Всего-то кровь надо сдать. Или слюну.

— Не страшно было?

— Нет. Это полезная и действенная вещь. Сколько раз мы сами себе говорили, мол, зная, где упадешь, соломки бы подстелил. Это как раз тот случай, когда знаешь место падения и сорт соломки.

— Неужели рак можно предотвратить?

— Можно. Существуют и антираковые диеты, и антираковое питание. Дэвид Серван-Шрейбер, известный врач, отвоевал у рака 20 лет жизни (у него была опухоль мозга) и написал книгу «Антирак. Новый образ жизни».

— Вы согласны, что у нас лечение онкологических больных дифференцировано — для избранных и для простых смертных?

— В нашем фильме мы коснемся и этого момента. Например, мы пошагово рассказываем, что нужно сделать, чтобы получить квоту. По минздравовским нормативам в первую очередь надо получить направление на направление на квоту. Потом еще надо предпринять 150 разных шагов, а набегавшись по инстанциям, услышать, что квоты кончились. Я прекрасно понимаю, что для россиян история про онкологию не такая уж радужная. И порой проще бросить клич в интернете прислать наркотики для безнадежных, чем добиваться правды в наших инстанциях. У нас действительно за право быть вылеченным нужно биться как лев. И мне лично очень важно, чтобы у людей хватило терпения, сил и мужества биться за это право до конца. Важно дать им импульс. Так что наше кино — о вере, надежде и смысле жизни.