Перейти к основному содержанию
Реклама
Прямой эфир
Мир
Bild заявила о возросшем рейтинге партии Шольца за счет позиции по ракетам Taurus
Общество
На Камчатке нашли тело второго пропавшего под лавиной туриста
Мир
На Украине признали неспособность противостоять российским БПЛА
Спорт
«Трактор» победил «Динамо» в овертайме и увеличил преимущество в серии
Мир
Politico узнала о намерениях КНР бойкотировать встречи по Украине без участия РФ
Общество
Полиция нашла тайник с награбленным из петербургского банка на 1,6 млрд рублей
Мир
Боррель заявил о поддержке глав МИД ЕС использования российских активов для Украины
Мир
США и Великобритания нанесли не менее 10 авиаударов по Йемену
Мир
Маск упрекнул Байдена в безразличии к страдающим от набегов нелегалов американцам
Мир
Министр обороны ФРГ Писториус раскритиковал идею заморозить украинский конфликт
Культура
В России вышла неизданная книга Теодора Драйзера
Мир
Трамп обвинил Байдена в намерении отобрать его бизнес
Мир
Сенатор США потребовал от граждан Украины всех возрастов мобилизоваться в ВСУ
Мир
В ФРГ заинтересовались российским опытом проведения ДЭГ
Экономика
Объем наличных в обращении рекордно снизился с начала СВО

Почтить проигравших

Политолог Борис Межуев — о том, как исторический опыт может помочь решить нынешние внешнеполитические проблемы
0
Озвучить текст
Выделить главное
вкл
выкл

Президент Владимир Путин, отвечая на вопросы сенаторов, неожиданно погрузился в область исторических размышлений. Его заинтересовал вопрос сенатора Анатолия Лисицына о том, как Россия собирается отмечать столетие начала Первой мировой войны. Не ограничившись признанием особой значимости этой даты, президент неожиданно высказал совершенно не тривиальное суждение: по мнению Путина, причина официального равнодушия к Первой мировой в советские годы объяснялась тем, что коммунисты чувствовали историческую вину за проигрыш России.

Президент высказался даже еще более жестко: «большевики совершили акт национального предательства…». Итогом поражения в войне стали «громадные человеческие и территориальные потери», которые замалчивались в угоду «партийным интересам». Уникальность этого поражения состояла в том, что «наша страна проиграла проигравшей стороне». Справедливости надо отметить, что президент сделал оговорку: победой во Второй мировой большевики искупили свою вину за поражение в Первой.

И тем не менее антибольшевистскую резкость президента трудно скрыть. Тем более что его суждение не отражает точку зрения, которая доминирует в нашем общественном сознании со времен перестройки, причем поверх разделения на либералов и патриотов. И либералы, и патриоты сходятся в том, что России в принципе не стоило участвовать в Первой мировой войне, что прав был Столыпин, который хотел для процветания России 20 мирных лет, что именно за вовлечение в чужую и чуждую нашим интересам войну мы расплатились 70 годами коммунистической диктатуры. Если вообще чем-то Россия и обязана большевикам, так это именно выходом из ненужной России войны с Центральными державами. Поклонник германизма Дугин мог бы найти в этом вопросе неожиданного союзника в неистовом критике русского национализма Янове, автор драматургической Ленинианы Шатров сходился по этому пункту с идейным вождем русской правой Кожиновым. А уж когда наступил период общественной реабилитации красной идеи, никому в голову даже не пришло подвергнуть сомнению лживость мотивов, толкнувших Россию в мировую войну, из которой она не вышла победительницей.

И вот Путин выступает с заявлением, которое разрушает сложившийся в нашем историческом сознании консенсус. Чем же можно объяснить такой смелый и рискованный ход со стороны должностного лица, которое вроде бы призвано поддерживать и укреплять общественное согласие?

На этот вопрос возможно несколько ответов. Путину, судя по всему, и в самом деле психологически близок так называемый белый патриотизм: он тепло отзывается о Деникине, всем известно его пристрастие к философу Ильину. «Белые» упрекали большевиков именно в том, в чем их упрекает Путин, — что они лишили Россию участия в общей победе. Если бы Россия продержалась еще год, мы сидели бы за столом победителей в Версале и черноморские проливы были бы нашими. Тут еще, возможно, сказывается очень специфический, я бы сказал, подчеркнуто северный, петербуржский, «белый европеизм» Путина: покинув ряды Антанты и заключив сепаратный мир с немцами, наша страна раз и навсегда вычеркнула себя из списка европейских держав. Роль гегемона европейского мира перешла к США, и сегодня мы расхлебываем последствия той, самой первой геополитической катастрофы, которая, возможно, предопределила все последующие…

Разумеется, многие почувствовали в словах президента намек на менее давние исторические обстоятельства: темы «преданной победы» и «территориальных потерь» непосредственно резонируют с тем, что произошло 20 лет назад, когда после распада СССР Россия лишилась тех самых территорий, которые отошли Германии после позорного Брестского мира. Правда, в данном случае сложно сказать, что Россия заключила мир с «проигравшей стороной», но, как знать, не станет ли победителем в грядущей схватке Китай?

Однако, думаю, высказывание Путина имеет еще более современный контекст. В настоящее время президент России подвергается почти ежедневному прессингу по вопросу о Сирии. Давление идет практически со всех сторон, г-жа Клинтон требует от России прекратить снабжать режима Асада боевыми вертолетами, Англия блокирует движение наших морских грузов в сирийские порты, внутренняя оппозиция неизменно упрекает Путина в дружбе с ужасными диктаторами… Влиятельнейшая New York Times посвящает целый разворот обсуждению актуальной темы, при каких условиях Россия готова сдать Асада.

Для Путина пойти на попятную в этом вопросе очень опасно. Те же самые люди, которые сегодня требуют от него отказаться от «поддержки кровавой диктатуры», после осуществления всех требуемых мер немедленно начнут его дискредитацию как слабого и уступчивого политика, зависимого от Европы и США. Будет побит главный козырь нынешнего российского режима: его относительная самостоятельность в международных вопросах.

Но тем не менее психология Путина такова, что он не хочет быть вместе с проигравшими. И здесь наш президент — не исключение, вся Россия сегодня поклоняется «золотому тельцу» победы, да, кстати, и не только Россия: отвратительное словечко «лузер» все-таки пришло к нам из спортивного и бизнесового английского.

Большевистская Россия для президента — это своего рода лузер в квадрате, мало того что она проиграла, так она еще и проиграла проигравшей стороне. Закономерно, что этот лузер в квадрате, даже искупив свою вину победой во Второй мировой, все-таки кончил свою жизнь именно как лузер, отказом от Восточной Европы и союзников по борьбе с империализме. Но что делать России сейчас, когда выбор перед ней стоит в общем небогатый: либо до конца держаться своей принципиальной линии и проиграть, либо сдать свои позиции и тоже проиграть.

Как говорил командир корабля в фильме «Экипаж», лететь невозможно, остаться — погибнем, остается взлетать. Победить невозможно, но нужно побеждать, не думая о победе. В принципе план Аннана предусматривает компромиссное решение сирийской проблемы в виде создания правительства национального спасения, состоящего из умеренных сил с разных сторон. Россия уже поддержала план Аннана, но остается вопрос о президенте Асаде и его полномочиях. Наша страна могла бы снять остроту этого вопроса, заявив о готовности — при чрезвычайных обстоятельствах и вне зависимости от обвинений — предоставить политическое убежище сирийскому президенту и его семье. Если бы мы сделали то же самое с Каддафи, удалось бы избежать такой крови в Ливии и страна была бы спасена…

Да, это вызовет критику и дома, и снаружи, Шендерович и компания опять начнут кричать о любви диктаторов друг к другу, а Гаага — размахивать своими вердиктами, но реально этот шаг будет означать серьезный вклад России Путина в дело мира на Ближнем Востоке. У Асада будут пути отступления, а у сирийского народа откроются хотя бы какие-то политические перспективы....

Бывают ситуации, когда победить невозможно. Тогда надо забыть о победе и делать то, что подсказывает нравственное чувство. Покойный мыслитель Вадим Цымбурский считал, что отстраненный взгляд на победу и поражение лежит в основе европейского художественного сознания: наиболее почитаемые герои европейского эпоса — от Роланда до короля Артура и Зигфрида — отнюдь не победители.

И, может быть, именно для того чтобы приобщиться к этой подлинной, глубинной Европе, Европе трагически погибших царей и полководцев, нам очень важно сегодня почтить память героев той великой, но, увы, не выигранной нами войны.


Комментарии
Прямой эфир