«Я лишь подсказал Гэбриэлу форму поддержки — личное письмо девушкам»
С подачи продюсера Александра Чепарухина, организатора фестивалей «Сотворение мира» и «Движение», написали письма в защиту девушек из Pussy Riot такие гранды мирового рока, как Питер Гэбриэл и Питер Хэммилл. О том, зачем он этим занимается, Александр Чепарухин рассказал корреспонденту «Известий».
— Вы сейчас находитесь в Англии. Какова реакция музыкальной общественности на суд?
— Мне кажется, впервые за долгие годы происходящее в России вызывает такой бурный интерес и солидарное возмущение. Мы сейчас разговариваем, а я слышу, как по радио зачитывают текст того самого письма Гэбриела Наде, Кате и Маше. Более того, все протестное движение, вместе взятое, все события, с ним связанные, не вызвали здесь такого резонанса, как случай с Pussy Riot.
Если к митингам, избиениям, арестам интерес поверхностный и неоднозначный (с точки зрения западного человека подобное вроде бы бывает везде), то с этим вопиющим случаем людям всё очевидно. И если говорить о музыкантах, то многие хотят выразить свой протест против беззакония. Они считают, что в данном случае безусловно попрана свобода слова. Есть и сильное личное сочувствие к девушкам. Активность музыкантов в данном случае прежде всего движима энергией солидарности.
— Вы уверены, что такая поддержка идет на пользу Pussy Riot?
— Смотря что понимать под «пользой». Повышает ли это вероятность оправдательного приговора, никто не может сказать с уверенностью. Но ситуация беззакония настолько очевидна, что молчание и равнодушие выглядят аморальными. «Равнодушие убивает не хуже пули», как поет Ляпис Трубецкой. Я точно знаю, что такие письма дают девушкам знать, что они не одни, что им сочувствуют. И им лично это нужно.
— А почему беззаконие так уж «очевидно»? Разве у стороны обвинения нет аргументов?
— С точки зрения гражданина демократического общества аргументы обвинения являются вздором. Ведь как это выглядит со стороны: несколько девушек что-то пропели в церкви. В эпатажной форме «панк-молитвы» нет крамолы. А уж обвинение в разжигании религиозной ненависти и вражды вообще кажется чудовищным. Западному деятелю культуры такая форма гражданского протеста кажется правомерной и вполне обычной. Критика церкви даже в эпатажных формах рассматривается и практикуется на Западе как одна из форм гражданской активности. Чего стоит только случай с американским художников Андресом Серрано, лет 20 назад выставившим фотографию нательного распятия в банке с собственной мочой.
— Там, кажется, был крупный скандал.
— Да, и резкая критика со стороны политического истеблишмента. Основным аргументом было то, что работа Серрано была сделана на федеральный грант и что такая практика использования денег налогоплательшиков недопустима. Интересно, что некоторые представители церкви поддержали работу Серрано как направленную против коммерциализации веры и не усмотрели в ней оскорбления христианства и уж тем более разжигания религиозной ненависти. Серрано в конце концов пострадал — в дальнейшем у него были сложности с получением федеральных грантов. А в нашем случае участницы арт-группы уже полгода находятся в тюрьме и рискуют провести в заключении еще много лет. И это не может не шокировать западного артиста.
— Как вы относитесь к обвинениям в том, что активность, подобная вашей, работает против имиджа России, в том числе в Лондоне?
— Это ерунда. Наоборот, проявления неравнодушия, гражданская активность, протест против произвола собственных властей — всё это как раз вызывает симпатию к России и русским. В первую очередь против имиджа России работают наши власти — светские и церковные. Я знаю многих глубоко православных людей, которые искренне переживают происходящее и которым стыдно за позицию РПЦ.
— Сплоченность западных музыкантов, выступивших в поддержку девушек, поражает. Напрашивается мысль о направляющем. Не вы ли это?
— Наивно предположить, что кто-то может науськать крупных западных музыкантов критиковать российские власти и поддерживать Pussy Riot. Западные музыканты — люди независимые и склонны сопротивляться любым попыткам манипуляции. Например, Питер Гэбриел, не только выдающийся музыкант, но и гражданский и экологический активист, еще несколько лет назад говорил мне, что его очень беспокоит ситуация с правами человека в путинской России.
Сейчас, когда я приехал к нему, он сразу же заговорил о процессе над Pussy Riot. Он хорошо осведомлен — британская пресса практически каждый день подробно пишет об этом. В данном случае я лишь подсказал Гэбриелу форму поддержки — личное письмо девушкам. Вчера подобное же письмо написал Питер Хэммилл (лидер группы Van Der Graaf Generator — «Известия»).
Стинг тоже давно поддерживает борьбу за права человека и сотрудничает с Amnesty International (правозащитная организация. — «Известия»). Его заявление тоже не было неожиданностью. Что касается группы Faith No More (организатором ее гастролей в России был Александр Чепарухин. — «Известия»), то они еще до приезда в Москву требовали Pussy Riot себе на разогрев и в конечном счете осуществили протестную акцию в клубе «Стадиум», не поставив при этом в известность ни владельцев клуба, ни меня самого.
— Российские артисты Сукачев и Лагутенко при этом за Pussy Riot не подписываются. Почему?
— Додумывать мотивации за других людей — дело неблагодарное. Правда, Гарик недавно сам долго рассказывал мне о том, почему он не склонен участвовать в «политике». По его мнению, известный музыкант слишком сильно может повлиять на мнения массы своих поклонников и такое влияние — дело ответственное и рискованное.
У меня нет оснований ему не верить и усматривать в его гражданской пассивности другие причины. Но мне кажется, что в целом главный фактор, подавляющий гражданскую смелость многих деятелей российской культуры, — просто страх. Сейчас власть явно занимается запугиванием, и это во многих случаях работает.
Есть еще и другое — нежелание участвовать в чем-то «сомнительном», стоять рядом с «этими оглашенными». Честно говоря, и я вначале не избежал этих сантиментов. Потом одумался. Какая в конце концов разница, насколько безупречны или, наоборот, непривлекательны сами девушки и их акции. Когда градус мракобесия и абсурда зашкаливает, трудно оставаться в стороне.
