Катастрофа еще не произошла, о ней только предупреждают те, в чьи обязанности входит предупреждать и оповещать, а воображение обывателя уже рисует картины невиданных доселе разрушений.
Слепой стихотворец Джон Милтон не был современником ветхозаветного Моисея, но в поэме «Потерянный рай» мы вместе с автором отчетливо видим, как плавают в морской воде «скелеты и обломки колесниц» — все, что осталось от посланных фараоном карателей.
Чувство меры советует воздержаться от «дождей на Брайтон-Бич» и от темы «возмездия». Все равно об этом лучше нас расскажут кассандры-патриоты обоего пола. Откинув седую прядь со лба (поседеешь тут — 20 лет обещая Большому Шайтану скорую погибель), направив в объектив межконтинентальную ракету «Борода» и раскачиваясь на каблуках, как Георгий Вицин в последней новелле фильма «Не может быть» (без Гайдая, как видите, не обошлось).
Все это будет, будет... Завтра «онтологическим врагам» Пиндостана предстоит куча дел.
Крупнейший политик среди писателей (и наоборот) обязательно припомнит Нью-Йорк сорокалетней давности — Нью-Йорк своей сорокалетней «юности».
Америка, слава Б-гу, пока что цела. Последний планетарный великан устоит перед ударом стихии, как благополучно выстаивает под ударами критики созданная им великая культура от Германа Мелвилла и Эдгара По до Джеймса Брауна и «Кисс».
Реальный масштаб бедствий обычно равен статистике «волны всенародного протеста» (разбили, разгромили, разнесли), а число пострадавших — числу жертв «израильской военщины». Это отмечал еще доктор Ла Вей, мизантроп-романтик и мистификатор в духе Басова с Параджановым.
Не спешите рвать волосы. Осведомленность делает человека смиренным. Неужели имеет смысл напоминать, что каждый день на дорогах гибнет во сто крат больше и т.д.?
Из подробностей пикантных: полиция оцепила (не бойтесь, это не в Москве) элитную новостройку ONE57, там оборвалась стрела подъемного крана и телепается, понимаешь, «как сволочь на веревке».
В казино и бильярдных Атлантик-Сити вместо толпы азартных игроков шумит вода.
«Вода, вода, кругом вода»... Когда-то Константина Ваншенкина критиковали за этот образ, а теперь мы понимаем, что имел в виду поэт-фронтовик. Милтон в наше время написал бы то же самое.
«И я в Атлантик-Сити еду с портмоне...» Герою Вилли Токарева следовало бы захватить маску и ласты. Спешат волонтеры, не дремлют мародеры.
Мы не сейсмологи и не синоптики. Кроме «пыльной бури» в 1969-м (уточнить) и фильма «Планета бурь», ничего не помним. Штормом любовались последний раз на Азовском море, основательно залив глаза.
И дикой сказкой был для нас провал и Лиссабона и Мессины.
По-моему, с тех пор как Атлантида скрылась под водой, ничего серьезного не произошло. Да и была ли Атлантида? Надо спросить у тети Паши из турагентства.
Ничего серьезного, так себе — несколько сейсмических потрясений, быстро заглушенных сенсациями из области спорта и шоу-бизнеса. Да и то, как правило, в формате «дикой сказки».
Гибель Японии мы наблюдали в одноименной кинокартине. Гибель «Империи Зла» длилась так долго, что на нее перестали обращать внимание: «По мне хоть век живи (в данном случае «подыхай), коль человек хороший».
От Чернобыля остались неактуальные анекдоты, плоские куплеты («все евреи в Комарово неизвестно до какого, а Иван на тракторе...» и т.п.) и Валерий Леонтьев, поющий ликвидаторам 40-ю симфонию Моцарта в попсовой обработке.
«Плодятся энтузиасты на горе мальтузианцам. Человечество увеличивается в прогрессии геометрической», — сетовал молодой Вознесенский и был, как все настоящие поэты, стопроцентно прав.
Растет число болельщиков и диджеев, доставщиков пиццы на дом и потребителей пиццы на дому, секции йоги пухнут от желающих закинуть ногу на спину, кстати, число колумнистов тоже растет. Вы спросите, а где же цунами? А цунами в советском фильме-катастрофе «Внимание, цунами!» который, кстати, намного лучше поделки наших японских коллег.
Численность поклонников «нового» Бонда давно превысила численность любителей старых «нормальных» Бондов. Если завтра агента 007 сыграет, скажем, таджик-гастарбайтер, а послезавтра кто-нибудь еще, бухгалтерам придется хранить доходы от проката в лунном кратере! Людей хватает. Это — факт.
Вместо очередных «записок самовидца» нам почему-то куда интереснее читать тексты, написанные до события, так сказать, на всякий случай. В них, даже если автор «не в теме», можно вычитать фантастические подробности и обнаружить массу любопытных мелочей, о которых при иных обстоятельствах никто бы и не вспомнил.
Самые непостижимые сюрпризы и самые острые сенсации давно отступили в прошлое. Будущее, по крайней мере ближайшее, расписано по часам, как концертный график звезды русского рока.
Где истинные свидетели катастроф? С какого места и в какой точке летоисчисления удобнее наблюдать «последнюю судьбу всего живого»? Эти вопросы все настойчивее требуют уточнения. Доводилось ли плавать на край света Эдгару По?
Лучше всех о крымском землетрясении написали не ученые, а Ильф и Петров. «Бурная личная жизнь» знаменитостей, да и вполне рядовых граждан подчас оказывается куда более бурной, нежели самые мрачные бездны мирового океана.
«Когда дамба прорвется», — голос Тамары Добровской объявил название самой депрессивной пьесы «Лед Зеппелин».
Дабы усилить зловещую атмосферу, Джимми Пейдж замедлил скорость записи барабанов и благодаря этому, мы буквально слышим тягучее эхо шагов, знаменующее приближение пока невидимого монстра, ступающего по кладбищенскому ландшафту морского дна.
Параллельно звуковому кошмару британских гениев откуда-то возникает образ евразийского шамана (нечто вроде артиста Милляра) или ведьмы, бормочущей нараспев заклинания, время от времени ударяя в медный таз, направляя смертоносные потоки к берегам США.
Как там, кстати, статуя Свободы? Вроде бы на месте.
Когда утихнет пучина морская — воображение почему-то рисует именно этот образ — вокруг нее с сигарой на водных лыжах совершит объезд все тот же персонаж усатого Вилли.
Был такой болгарский триллер — «Тайфуны с ласковыми именами». Имя Сэнди больше напоминает кликуху русского рокера. У нас тут сплошные «сэнди», «энди» и «джеффы». Вот только вряд ли кто-нибудь в Штатах кличет своих музыкантов «нюрыч» или «герыч».
Кстати, о нежных именах — в далеком сентябре 1938-го Нью-Йорк уже атаковал ураган Long Island Express («Экспресс на Лонг-Айленд»). Со скоростью 125 миль в час. Далее он пронесся по Новой Англии, лишив жизни несколько сот человек. Было ли это бедствие результатом испытаний метеооружия? И кем приходится дедушке «Экспрессу» нынешняя «Сэнди»? Где, в какой точке мирового океана спариваются и размножаются торнадо, ураганы, шторма? И как выглядит со стороны эта оргия вожделеющих стихий? Вряд ли нам в ближайшем будущем поведают об этом с телеэкрана. Придется фантазировать самостоятельно.
Человек хладнокровно делающий свое дело посреди хаоса и паники — вот кто в наше время внушает уважение.
Такова, например, афроамериканка-сурдопереводчица за левым плечом мэра Нью-Йорка.
