Андреас Вольф: «Контракт с «Зенитом» сорвался в последний момент»

Защитник и капитан «Монако» Андреас Вольф в эксклюзивном интервью «Известиям» рассказал о сорвавшемся в последний момент переходе в «Зенит» и о готовности попробовать свои силы в сборной России.

— Не забыли еще русский язык?

— Стараюсь не забывать, с родителями общаюсь исключительно на родном языке. В основном, конечно, говорю по-немецки, чуть-чуть по-английски могу и сейчас занимаюсь изучением французского языка.

— Вкусили все прелести жизни на Лазурном Берегу?

— Мне здесь очень нравится. Комфортная обстановка, солнце, море...

— Яхтой еще не успели обзавестись?

— Нет, это непозволительная роскошь (смеется).

— В России когда последний раз были? 

— В 2007 году. Тогда «Нюрнберг» играл против «Зенита» в еврокубке. Потом я заезжал в гости к Ивану Саенко в Москву. Жена с родителями оценили красоту Санкт-Петербурга, у меня, конечно, времени было не очень много, но то, что я увидел, впечатляет. Вообще о Союзе вспоминания остались хорошие. Хочу съездить туда, где родился. Сейчас, наверное, всё выглядит иначе.

— А родня у вас осталась в России?

— Родители живут в Германии, но есть родственники, которые живут в Иркутске. 

— Говорят, в Монако много русских, не успели познакомиться с кем-нибудь?

— Странно, я здесь русских не встречал, не считая владельца клуба. Да и с ним мы много не общаемся. Он постоянно интересуется тем, что происходит в команде. Приходит почти на каждые игры, иногда даже на тренировки. Раньше в клубе работал Евгений Смоленцев, он меня и пригласил в «Монако». Теперь его должность занимает Тор-Кристиан Карлсен (бывший селекционер «Зенита». — «Известия»), но, насколько мне известно, он тоже покинет команду в ближайший месяц. Был еще тренер по физподготовке Оскар Гарсия, работавший в «Спартаке», но летом он перебрался в Испанию. 

— В 2007 году немецкое издание Bild признало вас лучшим защитником Бундеслиги. Как вы в итоге оказались во второй французской лиге?

— Ну, после этого я еще пять лет играл в Бундеслиге... В 2008 году получил серьезную травму, порвал крестообразные связки и потерял девять месяцев. После этого было трудно набрать былую форму. Потом я перебрался в Бремен, но и там не задержался. Мне позвонили из «Монако» и предложили хороший контракт. Я решил принять вызов судьбы: поиграть в другой стране, выучить другой язык. Если бы не перешел тогда, думаю, другого шанса больше не представилось бы. «Монако» — очень серьезный проект. Сейчас мы лидируем в Лиге-2. Есть задача через 1–2 года занять ведущие позиции в Лиге-1 и регулярно участвовать в Еврокубках. У нас отличная команда, и я уверен, что нам по силам добиться поставленных целей.

— Французский футбол сильно отличается от немецкого?

— Здесь очень много квалифицированных футболистов. Но если во Франции на первый план выходит техническая сторона, то немецкий футбол отличается серьезной дисциплиной. С тех пор как я стал капитаном, стараюсь держать марку.

— Что можете сказать о главном тренер «Монако» Клаудио Раньери? 

— Он хороший специалист, работал в больших командах…

— Но ведь считается, что с большими клубами у него не все так гладко, как с маленькими...

— Тогда нам повезло. На самом деле он обладает колоссальным опытом, которым делится с нами. Сейчас у нас всё получается, посмотрим, что будет дальше.

— Возвращаясь к немецкой дисциплине, говорят, что, например, немецкий специалист Феликс Магат очень строгий, а Раньери называют добрым...

— Я с Магатом не работал, но слышал о том, что он жесткий тренер. Раньери на самом деле тоже дисциплину любит.

— Российским футболом интересуетесь?

— Не так сильно, но периодически просматриваю турнирную таблицу. В основном, конечно, смотрю английский, немецкий и испанский футбол. После завершения игровой карьеры было бы интересно поработать в России. Я хочу получить тренерскую лицензию. Мне кажется, найти работу в России было бы проще, чем в Европе.

— Когда собираетесь повесить бутсы на гвоздь?

— Постараюсь как можно дольше приносить пользу клубу. Но надо понимать, что ты не сможешь играть в футбол всю жизнь. Тем более у меня были серьезные травмы, которые позже дадут о себе знать. Думаю, еще лет пять смогу отыграть на высоком уровне, в потом можно и заканчивать. Но с другой стороны, Лотар Маттеус выступал до 42 (смеется).

— Кстати, вы сейчас травмированы. Насколько всё серьезно?

— Не так серьезно, как могло быть. Думаю, недели через 3–4 смогу вернуться на поле.

— О чемпионате России у вас какое мнение?

— В России достаточно серьезный чемпионат. Есть несколько серьезных команд — «Зенит», ЦСКА, «Спартак» и «Анжи». Конечно, финансовые возможности клубов практически неограниченны и можно позволить себе делать дорогостоящие покупки иностранных футболистов. Какой у вас лимит на легионеров?

— Одновременно может играть семь человек, не имеющих российского паспорта.

— Это плохо для развития национального футбола, для своих воспитанников. В Англии, можно сказать, самая лучшая лига в мире, но отсутствие лимита сказывается на игре сборной, которая не может добиться серьезных успехов на международной арене. В «Барселоне» как-то вышло 11 воспитанников — вот это для меня показатель.

— Говорят, что вами активно интересовались российские клубы, в частности «Зенит» и «Анжи». Это правда?

— Из «Анжи» интерес был, но не такой серьезный. «Зенит» хотел меня видеть в своем составе. У нас были конкретные переговоры, но в последний момент всё сорвалось. Ждать следующего окна я не захотел и поехал в «Вердер».

— Если вам сейчас поступило предложение из России, вы бы согласились?

— Я бы рассмотрел такое предложение.

— У вас, наверное, часто спрашивали, кем вы себя считаете, немцем или русским?

— Несмотря на то что я вырос в Германии и стал там профессиональным футболистом, родился я в СССР. Думаю, моя душа принадлежит России. Дома мы даже веселимся по-русски.

— Когда-то, когда Гус Хиддинк был главным тренером сборной России, он хотел вас видеть в национальной команде…

— Да, я слышал об этом, и даже второй тренер сборной созванивался со мной, однако никакой конкретики не последовало.

— Сейчас вы хотели бы сыграть за какую-либо сборную?

— Хотеть-то хотел бы, но одного моего желания мало. Не думаю, что получится сыграть за Германию...

— А за Россию? Капелло сказал, что будет рассматривать всех кандидатов.

— Если бы позвонили, то отказываться бы не стал.