Следственный комитет получит все дела предпринимателей

«Деловая Россия» подготовила основные тезисы очередного, уже пятого по счету, пакета изменений, затрудняющих уголовное преследование предпринимателей. Об основных новеллах, которые предполагается внести в Уголовный и Уголовно-процессуальный кодексы, рассказал «Известиям» вице-президент организации Андрей Назаров. Мнение главы государства об этих нововведениях объединение предпринимателей собирается узнать на традиционной февральской встрече президента с бизнес-сообществом. Окончательно пакет поправок предполагается подготовить к середине этого года.

Главный тезис, который лоббирует бизнес-сообщество — выделить все преступления в сфере предпринимательской деятельности в одну специальную главу и передать их в ведение Следственного комитета. 

Разработкой соответствующих поправок сейчас занимаются эксперты Центра общественных процедур «Бизнес против коррупции» и специалисты «Деловой России». 

Четвертый пакет поправок в Уголовный кодекс был подписан президентом Владимиром Путиным в декабре прошлого года и касался детализации ст. 159 («Мошенничество»). С инициативой тогда также выступала «Деловая Россия». Было установлено, что дела по этой статье не могут возбуждаться без заявления потерпевшего (за исключением тех случаев, когда пострадавшей стороной является государство). В УК появился отдельный состав преступления «Мошенничество в предпринимательской сфере», по которому действуют иные критерии ущерба, а также снижены максимальные сроки заключения. 

В пятом пакете «Деловая Россия» предлагает выделить все преступления в сфере предпринимательской деятельности в особую главу. 

Сейчас, рассказывает Назаров, статьи по экономическим преступлениям сосредоточены в гл. 22 УК, но часть статей, наиболее часто применяемых в отношении предпринимателей, находятся в гл. 21. Это ст. 159 «Мошенничество», ст. 160 «Растрата», ст. 165 «Причинение имущественного ущерба путем обмана или злоупотребления доверием». Получается, что по всей 22-й главе привлекается в пять раз меньше предпринимателей, чем по этим нескольким статьям 21-й главы. И эти дела никак не отражаются в статистике уголовного преследования бизнеса. 

— Нужно передать все эти статьи в подследственность Следственному комитету из-за необходимость особой компетентности в их расследовании, — говорит Андрей Назаров. — Сейчас СК расследует по экономическим преступлениям только особо тяжкие дела, а также дела в отношении лиц с особым статусом, например депутатов. А остальные могут расследовать и МВД, и ФСБ. 

В новом пакете будет и предложение убрать по всем экономическим статьям квалифицирующие признаки группового преступления, потому что сейчас простое вовлечение бухгалтера в оформление операций квалифицируется как cовершение преступлений группой лиц — с вытекающим ужесточением наказания. Предлагается   применять и кратные штрафы против предпринимателей-взяточников — вместо лишения свободы за коррупционные преступления. 

— Тогда мы не потеряем гражданина как предпринимателя, оставим его в экономическом обороте и не допустим рейдерского захвата его бизнеса, — говорит Андрей Назаров. 

Член комиссии Общественной палаты по проблемам безопасности граждан и взаимодействию с системой судебно-правоохранительных органов Сергей Ряховский оценивает предложения «Деловой России» как необходимые, но запоздалые. 

— Процесс реформирования Уголовного кодекса очень непростой, но другого выхода нет, — говорит он. — Дело в том, что большая часть предпринимателей, которые пострадали от действия ст. 159, находясь в СИЗО, уже потеряли свой бизнес. Ч. 2 и ч. 4 ст. 159 чаще всего используются для того, чтобы посадить человека в СИЗО и отнять у него бизнес через возбуждение уголовного дела. 

Адвокат Центральной коллегии адвокатов Москвы Борис Кожемякин говорит о необходимости минимизировать уголовную ответственность за предпринимательскую деятельность, едва ли не исключить ее совсем. 

— Надо ввести обязательную гражданскую преюдицию, чтобы по хозяйственным спорам сначала высказались арбитражный, общегражданский, третейский суд и только по результатам этого разбирательства выносилось решение о привлечении к уголовной ответственности, — говорит Кожемякин. — У нас все вопросы в государстве регулирует Уголовный кодекс, без тюрьмы, полицейского и судьи не решается ни один вопрос. Между тем многое должно решать гражданское законодательство, такой тренд должен быть. 

Юристы соглашаются, что передача экономических преступлений в Следственный комитет повысит профессиональный уровень расследований. 

— Сотрудники СК менее вовлечены в коррупционные схемы и менее связаны с крышеванием, чем другие силовые структуры — прокуратура, МВД, ФСКН, — говорит Сергей Ряховский.


— Чем меньше ведомств будут заниматься экономическими преступлениями, тем лучше, — добавляет Борис Кожемякин. 

Первый пакет поправок был подписан президентом в 2003 году. Законопроект содержал более 100 поправок к УК. В частности, был исключен такой вид наказания, как конфискация имущества. Второй пакет поправок в УК РФ был внесен Медведевым в Госдуму в ноябре 2010 года, они вступили в силу 11 марта 2011 года. Эти поправки запретили арест обвиняемых по «предпринимательским» статьям, а также значительно снизили наказание за преступления в сфере экономики. Из ряда составов преступлений исключены нижние пределы санкций в виде лишения свободы (верхние остались неизменными). Третий пакет президентских поправок подписан в конце 2011 года. Было отменено наказание за товарную контрабанду, введены принудительные работы, смягчены многие подходы при экономических преступлениях — в частности, введена норма, согласно которой человек, которого поймали на уклонении от налогов, может быть освобожден от наказания, если возместит ущерб.

Но примеры конфликтов, имеющих признаки рейдерского захвата, которые разбирались на прошедшем на днях заседании ЦОП «Бизнес против коррупции», заставляют сделать вывод, что некоторые из принятых поправок просто не работают. 

Например, 74-летний предприниматель из Ростова-на-Дону Иосиф Кацив уже пять лет содержится в СИЗО по обвинению в мошенничестве, хотя внесенные президентом Дмитрием Медведевым и принятые Госдумой в 2010 году изменения в статью 108 УПК запрещают заключать под стражу обвиняемых по этой статье. 

— Чтобы поправки в УК работали, надо менять правоприменительную практику, — говорит Борис Кожемякин. — Рецепт один: если обвиняемый не скрывается от правосудия, то в тюрьме его держать до решения суда незачем, поскольку в России преступления расследуются годами.