ФСИН ждет новая тюремная реформа
Концепция тюремной реформы, рассчитанная до 2020 года, претерпит существенные изменения. По данным «Известий», на специальном заседании Совета при президенте России по развитию гражданского общества и правам человека будет объявлено о создании межведомственной комиссии по реформе уголовно-исполнительной системы и кардинальном пересмотре основных положений самой концепции. Реформа, задуманная в 2009 году, признана экспертами проваленной, противозаконной и изначально невыполнимой. Кроме того, на ее реализацию — например, на переделку почти 500 колоний в тюрьмы — необходимо 1,8 трлн рублей, которых нет в бюджете.
Корректировка нынешней тюремной реформы была одобрена Владимиром Путиным во время встречи с уполномоченным по правам человека Владимиром Лукиным. Она состоялась 28 марта, но на ней были согласованы лишь общие положения и сама идея создания межведомственной комиссии. На заседании «федотовского» совета, в котором примут участие представители ФСИН, Минюста, администрации президента, Генпрокуратуры, а также правозащитники и сотрудники аппарата уполномоченного по правам человека, будут рассмотрены детали провальной реформы и способы ее корректировки.
В аналитической записке, с которой ознакомились «Известия», идет речь о массовых нарушениях прав осужденных — в частности, 153 тыс. человек были переведены в другие исправительные учреждения, в том числе и в другие субъекты РФ, что прямо противоречит закону и разрывает социальные и семейные связи. А вместо заявленной в концепции реформы раздельного проживания впервые осужденных и рецидивистов получилось ровно наоборот: лица с погашенными или снятыми судимостями, но с богатым тюремным опытом оказались в одних отрядах вместе с «первоходами».
— Люди, которые пришли во ФСИН в 2009-м году, не знают ни уголовно-исполнительного кодекса, ни практики исполнения наказаний. Впервые осужденные и осужденные повторно всегда по закону содержались в разных отрядах, а вот то, что начали творить в рамках концепции, когда 153 тыс. человек гоняли по всей России, — это полное безобразие и нарушение прав осужденных: их оторвали от дома, потратили колоссальные бюджетные средства, что, не сомневаюсь, позволило кому-то на этом нажиться, — говорит официальный представитель РФ в комитете Совета Европы по предупреждению пыток Наталья Хуторская.
Эксперт Совета по правам человека при президенте РФ Владимир Осечкин считает, что реформа с самого начала носила декоративный и имитационный характер.
— Эксперты к ее обсуждению даже не привлекались, научной проработки концепции не было вообще, — говорит Осечкин. — Надо принять непростое, но нужное решение о «перезагрузке» реформы УИС.
Например, согласно планам тюремной реформы, вместо колоний с бараками должны были быть построены комфортабельные тюрьмы с разными видами режима содержания, а также открыты колонии-поселения для впервые осужденных, совершивших нетяжкие преступления. Всего предполагалось построить 721 учреждение нового типа: 58 тюрем особого режима, 180 — усиленного, 210 — общего режима для мужчин и 55 — для женщин. При этом в бюджет не были заложены 1,8 трлн рублей, необходимые для такой перестройки.
В 2012 году удалось перепрофилировать только 13 учреждений, а в тюрьмах — всего их в России семь — на сегодняшний момент отбывает наказание лишь 900 человек, или 0,3% от общего числа осужденных. Тюремный режим в России является составной частью наказания, и после отсидки на «крытке» зэков переводят в обычные колонии. Опыта работы в тюрьмах «полного цикла» в России просто нет.
— В концепции была ссылка на международные стандарты и европейский опыт, но разработчики проекта даже не удосужились ознакомиться с ними, они не поняли суть этих документов, не поняли их духа и буквы, — говорит Хуторская. — Все их ссылки на якобы какие-то международные стандарты — это, извините, блеф, это домыслы непрофессионалов и людей несведущих. Ни в одном европейском документе не указывается, что осужденных надо содержать в тюрьмах, наоборот, европейцам в качестве положительного примера приводили исправительные колонии России, где осужденные имеют относительную свободу передвижения. А спустя три месяца началась работа над концепцией, которая шла в прямо противоположном направлении.
Руководитель Московской ОНК Валерий Борщов заявил «Известиям», что в первую очередь нужно перестроить бараки, а уже внутри них — сделать небольшие комнаты на 6–10 человек.
— Исправительные учреждения в нынешнем виде — это отрыжка ГУЛАГа, но полноценно перестроить их сейчас невозможно, никаких денег на это не хватит, — говорит правозащитник.
О том, что непродуманная реформа привела во многом к катастрофическим последствиям — как для осужденных, так и для сотрудников ведомства, — говорят и сами работники ФСИН.
— Как результат непродуманной реформы — снижение профессионального уровня сотрудников. За последние три года были уволены или ушли со службы сами около 55 тыс. человек, фактически это был разгром профессионального ядра, — считает полковник ФСИН в отставке Сильва Арутюнян. — Отсюда многочисленные жалобы на поборы, увеличение побегов и бунты в колониях, сообщения о которых попадают в прессу.
Первым о провале реформы ФСИН вслух в конце прошлого года заявил первый замдиректора ведомства Эдуард Петрухин. Случилось это в Челябинске на выездном заседании рабочей группы Совета при президенте по развитию гражданского общества и правам человека, посвященном расследованию бунта в копейской колонии № 6. Руководство тюремного ведомства сразу же открестилось от его резких заявлений, назвав их «частным мнением». В отношении Петрухина начали служебную проверку. По ее итогам генералу вменили «грубое нарушение служебной дисциплины». Комиссия предложила привлечь Петрухина к дисциплинарной ответственности и поставить вопрос о соответствии занимаемой должности и «возможности дальнейшего прохождения службы в УИС».
Одним из способов выхода из сложившейся ситуации эксперты считают не только существенную корректировку самой концепции, но и смещение акцентов с тюремного содержания осужденных на применение альтернативных видов наказания и даже строительство новых тюрем за счет частных инвесторов — с последующей передачей их в аренду государству.
