Греф и Костин просят ЦБ, ВАС и правительство заняться производными
Глава Сбербанка Герман Греф и президент ВТБ Андрей Костин обратились в Минфин, Центробанк, Высший арбитражный суд (ВАС) и правительство с просьбой обратить внимание на проблему защиты прав участников рынка производных финансовых инструментов (ПФИ). Соответствующее письмо направлено первому зампреду правительства Игорю Шувалову, председателю ВАС Антону Иванову, министру финансов Антону Силуанову и главе Центробанка Сергею Игнатьеву (есть в распоряжении «Известий»). В нем руководители крупнейших банков отметили правоприменительную практику, связанную с ПФИ, и выразили обеспокоенность конкретными судебными решениями по делам, связанным с односторонним расторжением сделок процентного свопа.
Процентный своп — это производный финансовый инструмент, наиболее популярный в сфере страхования процентного риска. Как правило, это внебиржевой договор между банком и клиентом, который заключается, если компания берет ссуду с привязкой к плавающей ставке — например, LIВOR. Согласно договору, клиент обязуется уплачивать банку платежи, начисленные на сумму кредита по фиксированной ставке, а банк компании — по плавающей (проценты в этом случае также начисляются на сумму ссуды). То есть заемщик выплачивает банку тело кредита и проценты по фиксированной ставке, установленной договором, плюс в конце определенного срока (например, раз в квартал) учитываются проценты по свопу (если плавающая ставка оказывается выше фиксированной, компания платит банку разницу, если ниже — платит банк).
Как отмечают Костин и Греф в письме, сейчас суды позволяют расторгнуть договоры процентного свопа в одностороннем порядке. В качестве примера приводится решение суда по искам компаний «Агротерминал» и «Эрмитаж Девелопмент» к ЮниКредит Банку. Эти организации, взявшие у банка кредиты на общую сумму более $100 млн, через арбитраж добились расторжения деривативных соглашений о свопе. Погасив часть тела кредита (с $60 млн до $37 млн), «Эрмитаж Девелопмент» потребовала пересчитать фиксированную ставку, от которой высчитывается сумма процентов по свопу. Банк отказался идти на уступки, и тогда заемщик потребовал расторгнуть соглашение. По мнению суда, тот факт, что ставка по свопу заведомо не может быть известна, означает, что после выплаты очередного платежа и до наступления срока следующего платежа стороны не имеют никаких обязательств друг перед другом и даже не может быть известно, настанет ли платежное обязательство в будущем вообще. В итоге суд принял решение в пользу компаний-заемщиков.
— Толкование судом условий заключенных ЗАО «ЮниКредит Банк» со своими компаниями-заемщиками соглашений не соответствует природе и целям деривативных сделок, — считает старший юрист компании Goltsblat BLP Татьяна Паршак. Исходя из представленной логики, компания, заключившая с банком такой вид производного финансового инструмента, как беспоставочный процентный своп, которая предполагает, что ввиду неблагоприятного для себя изменения плавающей процентной ставки она окажется out-of-the-money, может до даты следующего платежа по свопу просто расторгнуть договор в одностороннем порядке, несмотря на изначально достигнутую между сторонами договоренность о сроке свопа, говорит Паршак. Так, вероятно, было в случае с «Агротерминалом», пошедшим по стопам «Эрмитаж Девелопмента», успешно отстоявшего свою позицию в суде.
Костин и Греф против формирования подобной практики. В письме Минфину, ВАС, правительству и Центробанку они отмечают, что обязательства по сделкам ПФИ формируются в привязке к различным рыночным показателям (курсам валют, процентным ставкам). Это приводит к возможному изменению размера обязательств в течение срока сделки. При ее досрочном расторжении одна из сторон уплачивает текущую рыночную стоимость сделки.
Если срок сделки процентного свопа не истек и стороны должны уплатить определенные суммы в будущем, досрочное расторжение договора — без уплаты текущей рыночной стоимости (ликвидационной суммы) — приведет к убыткам в каждом конкретном случае, отмечают авторы письма.
Негативная судебная практика может «заморозить» рынок ПФИ, констатируют Греф и Костин: он сейчас уязвим, судебная практика не так обширна, и 1–2 подобных решения могут сформировать неправильное направление движения.
Костин и Греф просят президиум ВАС «обратить внимание на складывающуюся практику разрешения споров, ставящую под угрозу существование рынка ПФИ». Также главы госбанков просят правительство инициировать поправки в гражданское законодательство, которые бы урегулировали вопрос уплаты текущей рыночной стоимости при расторжении сделок процентного свопа.
— Судами различных инстанций не всегда верно толкуется правовая природа срочных сделок, — отметили в Сбербанке.
Участники рынка соглашаются, что расторжение своп-сделок в одностороннем порядке без учета их текущей рыночной стоимости нужно запретить.
— Позиция Сбербанка и ВТБ в части одностороннего расторжения сделок абсолютно правильная, — говорит вице-президент СМП-банка Евгений Фенченко. — Со стороны клиентов бескомпенсационное (без пересчета текущей рыночной стоимости инструмента) расторжение сделки неприемлемо — в противном случае вторая сторона может понести огромные убытки, что противоречит самому принципу договорных отношений.
Разумеется, подобный односторонний выход из деривативной сделки некорректен, соглашается начальник отдела продаж инвестиционных продуктов банка «Стройкредит» Сергей Александров.
— Убытки при подобной практике могут быть весьма велики, — отмечает он. — Учитывая объемы срочных сделок с ПФИ, они могут достигать размера гарантийного обеспечения по срочной сделке, а это 10–15% от ее объема. Очевидно, что для исключения этого было бы правильным признать обособленность срочных сделок, выделив их особый статус.
Ситуации, когда суды позволяют расторгать сделки свопа в одностороннем порядке — проявление неадекватности российского законодательства в сфере современных финансов, резюмирует начальник аналитического управления банка БКФ Максим Осадчий.
— Дыры в российских законах позволяют нечистоплотным клиентам играть с банками в беспроигрышную игру: если получаешь прибыль, то исполняешь условия сделки, если убыток — расторгаешь сделку в одностороннем порядке, — поясняет он.
По информации «Известий», ЮниКредит Банк пытался оспорить это решение в Высшем арбитражном суде. Однако обращение банка в ВАС осталось без удовлетворения. В ВАС сегодня заявили «Известиям», что проблему деривативов, возможно, исследуют в будущем на материале других дел.
По мнению Банка России, право одностороннего расторжения сделок, являющихся ПФИ, до даты истечения их срока по причине потери выгоды одной стороны от заключенной сделки и без компенсации убытков второй стороне противоречит сущности и цели заключения таких сделок и может негативно отразится на дальнейшем развитии рынка ПФИ в России. В ЦБ отметили, что расторжению генерального соглашения должно предшествовать расторжение всех действующих сделок ПФИ, заключенных сторонами в рамках такого генерального соглашения. При этом должна применяться определенная в генеральном соглашении процедура досрочного прекращения обязательств по сделке с расчетом суммы соответствующего денежного обязательства, например, с учетом котировок на заключение замещающих сделок пострадавшей стороной. В настоящее время Банк России считает целесообразным профессиональным объединениям участников финансового рынка проанализировать и доработать стандартную документацию для срочных сделок на финансовых рынках, конкретизировав условия расторжения генерального соглашения, с целью снижения вероятности принятия судебными органами подобных решений в дальнейшем.
Одновременно с этим необходимо отметить, что вывод суда об отсутствии обязательств сторон по сделке ПФИ до наступления даты очередного платежа носит самостоятельный характер, не зависящий от положений конкретного договора, то есть может быть применим ко всем видам расчетных ПФИ (ПФИ, предполагающих не поставку базового (базисного) актива, а уплату денежных средств в зависимости от его стоимости на конкретную дату) – расчетным договорам своп, форвардным и фьючерсным договорам, сказали представители ЦБ. В связи с этим Банк России обратился в Минфин России с предложением рассмотреть необходимость внесения соответствующих изменений в российское законодательство.
В Минфине и аппарате Шувалова «Известиям» не смогли предоставить оперативный комментарий.
