Горячий марафон на фоне холодной конфронтации
Пока доподлинно не известно, что же все-таки произошло на марафоне в Бостоне и кто стоит за этим инцидентом — международная организация или какая-то местная террористическая группа, решившая испортить Бостону и спортивный праздник, и патриотический день. Разумеется, Обама попал в очень невыгодный контекст: теперь его все начнут сравнивать с младшим Бушем в том плане, что экс-президент жесткими методами избавил Америку от взрывов, а вот Обама, хотя и убил Осаму, но терактов не предотвратил.
Конечно, события минувшего понедельника, по счастью, не идут ни в какое сравнение с трагедией 11 сентября 2001 года. И не стоит преувеличивать сенсационность события: да, взрывы не звучали в США в течение 12 лет, но звучали почти регулярно выстрелы. Почему же люди с психическими проблемами, которые стреляли в сограждан, не могли рано или поздно перейти к более громкому и разрушительному оружию? А судя по тональности основных американских телекомпаний, намеки на зарубежный, прежде всего «радикально-исламистский», след не подхватываются и не раскручиваются. Думаю, это означает, что полиция уже знает, где следует искать злоумышленников. И хотя какая-то возгонка патриотического страха неизбежна, почти уверен, что ничего подобного «крестовому походу» против мирового терроризма не предвидится.
Кстати, одна примечательная деталь: сам вид состязания — марафон, как известно, восходит к Марафонской битве, положившей начало греко-персидским войнам, завершившимся героической победой эллинов над полчищами Ксеркса. Марафонскую дистанцию пробежал воин, который сообщил Афинам радостную весть о разгроме персидского отряда. Казалось бы, сейчас при большом желании можно было бы поиграть рискованными ассоциациями. Но этого, что разумно, никто не делает.
А это значит, что большой роли в американской внешней политике данные теракты не сыграют. Если террористы не окажутся связаны с «Аль-Каидой», то вся эта история никак не повлияет на ситуацию в Афганистане. Думаю, что и сирийский конфликт не станут привязывать к взрывам, чтобы невольно не бросить тень на всю ближневосточную дипломатию Вашингтона. Традиционные группы давления обязательно пожурят Обаму, но далее будут стараться делать вид, будто бостонские события не внесли никаких изменений во внешнеполитическую повестку Белого дома. Также вряд ли стоит ждать каких-то перемен на российско-американском направлении. Конечно, Владимир Путин уже высказал готовность помочь американцам в расследовании трагических событий. Это не столько даже дружеский шаг, сколько напоминание о том звонке Бушу, который российский президент сделал сразу же после трагедии 11 сентября. Но вопрос, продолжится или нет российско-американская «война списков» (начатая, уточним, справедливости ради) не столько Белым домом сколько Капитолием), по-прежнему остается открытым.
Напомню, что в минувшую пятницу Министерство финансов США опубликовало первый вариант «списка Магнитского», в котором всего 18 фамилий. Крупных российских чиновников в этом списке нет. Там все прокуроры, следователи и судьи третьего звена. Правда, американские газеты утверждают, что существует еще один, закрытый список, и в нем будто бы значится глава Чеченской Республики Рамзан Кадыров. Но закрытый список потому и закрытый, что его никто не видел.
Естественно, инициаторы всего этого дела, конгрессмены и сенаторы, уже высказали свое негодование осторожностью администрации. Сенатор Джон Маккейн не может скрыть своего разочарования, и те же чувства, думаю, испытывают многие представители российской оппозиции.
В свою очередь, Государственная дума готовит ответный список из 18 человек. Там фигуры заметнее, нельзя сказать, что первого ряда, но и не последнего — например, люди из ближайшего окружения бывшего вице-президента Дика Чейни. Люди в США малопопулярные, из числа тех, кого особенно ругали за оправдание пыток над захваченными в плен «террористами», но все же не лишенные влияния. Особенно в кругах неоконов, с которыми связан и Маккейн.
При прочих равных трудно было бы предполагать, что в ответ на российский список не последовал бы новый, симметричный ответ конгресса. А даже если демарш Думы и не подогрел бы антироссийские страсти, это могли бы сделать предстоящие уголовные процессы с надуманным или не совсем надуманным политическим подтекстом. Ну не смогут конгрессмены проигнорировать эти события, особенно если при рассмотрении «болотного дела» или дела «Кировлеса» хоть как-то всплывет тема американской руки и американского влияния (а она уже всплывала, и неоднократно).
Наконец, решение о составлении «списка Магнитского» потому и опасно, что не содержит в себе никакого механизма самоограничения. Если осудить одного судью, то почему не включить в запретительные списки другого, столь же неприятного? Возможно, Обама не настроен окончательно портить отношения с Москвой. Но ему не дадут сойти с этого пути конгрессмены, авторы редакционных статей в The Washington Post и The Wall Street Journal, сотни российских и западных публицистов, пишущих о России на двух языках, наконец, Гарри Каспаров, Борис Немцов и многие другие. Впрочем, хватило бы и одного Маккейна, чтобы Обаме плохо спалось во время кировского и московского судебных процессов.
Поэтому до вчерашнего дня казалось, что если не дружба, то хотя бы некий конструктив в российско-американских отношениях никому не нужен. Точнее, он нужен глобальной экономической элите, у которой сегодня выходит из-под контроля миропорядок, но эта элита настолько оторвалась от политического процесса в конкретных странах, что часто возникает впечатление, что живет она в каком-то собственном мире, в «воздушных замках» своих досужих мечтаний и трансатлантических чартерных перелетов.
А в это время политики, которые борются за голоса или за выгодные заказы, размышляют о том, как бы с немалой выгодой для себя возглавить кампанию за права человека или же за укрепление патриотического сознания. А идеологическое поле уже поделено теми, кто отвечает за «права», теми, кто лоббирует «патриотизм», ну и еще теми, кто занимается составлением каких-нибудь нехороших «списков». А на подходе уже с протянутой кружкой стоят многочисленные разоблачители «друзей врагов» и «врагов друзей»... И у всех на устах слова о высоких ценностях, долге и призвании...
Но теперь даже эти дружно воюющие лобби обеих стран не могут не осознать, что есть заботы поважнее. И будем надеяться, что всем сторонникам российско-американского сближения по обе стороны Атлантического океана не придется дожидаться какого-нибудь нового оглушительного взрыва, допустим, атомной бомбы в какой-нибудь далекой азиатской стране, чтобы уже сейчас заявить об этих проблемах и этих заботах.
