«Ад поменялся с Техасом местами»
Уэст — одно из многочисленных мест компактного проживания чешской общины в центральном Техасе. На въезде в городок государственный флаг Чехии висит наравне с американским и техасским.
Если бы не надписи на английском и бесконечные пикапы с выкрученной на полную громкость местной кантри-радиостанцией в магнитоле, Уэст легко бы можно было бы принять за окраину какого-нибудь Пльзеня. Тут на каждом углу то чешская сосисочная, то чешская прачечная, даже в названии местного автодилера согласных букв больше, чем гласных. Местом же сбора переживших взрыв на заводе удобрений стала кондитерская, которая гордо именует себя «Старейшая чешская кондитерская в Техасе». Тут в окружении журналистов сидят те, кому есть, что рассказать и уже некуда спешить. Такие, как 84-летний Эрвин Синник.
— Я отдыхал у себя в комнате в доме престарелых, когда вдруг все окна вылетели, а штукатурка с потолка рухнула на кровать. Вот черт, подумал я, выходит, ад с Техасом поменялся местами, и все мы отправляемся прямиком в преисподнюю. Но потом появилась девушка, что ухаживает за мной, кричала, что завод взорвался и нам надо срочно бежать отсюда. Страшно ли мне было? Нет, ребятки, мне уже ничего не страшно. Собрался и поехал к племяннику. У него живу. Пусть теперь он отдувается за то, что отдал меня туда. Я же предупреждал, что тут опасно из-за этого завода, — раз за разом рассказывает свою историю Эрвин.
Насколько сильно пострадал дом престарелых, ни Эрвин, ни другие спасшиеся оттуда не знают. Взрыв прогремел поздней ночью, а сейчас к тем краям и близко не подойдешь — кругом оцепление из полиции, пожарных и даже сотрудников службы охраны дикой природы. В России их назвали бы лесниками.
— Если честно, я даже не знаю, где именно этот завод. Я вообще живу и работаю в другом округе. Меня отправили сюда в подчинение местному шерифу, тот и велел мне перегородить своим джипом дорогу вот здесь и никого не пускать. Знаю только, что оцепление выставлено в радиусе миль 5–6 вокруг завода. Боятся, что вырвется аммиак или что-то там у них такое в цехах было, — один из таких лесников, скучающий на полузаброшенной проселочной дороге не прочь бы поболтать, но информацией располагает исключительно скудной.
Местные полицейские возможность новых выбросов опасных веществ не подтверждают. Но и не отрицают. А судя по тому, что пилотам местных авиалиний и вертолетчикам телекомпаний запретили подлетать к Уэсту на расстояние ближе трех миль, опасность действительно есть.
Лишенные возможности побывать на месте происшествия, невыспавшиеся журналисты, многие из которых еще накануне работали на месте бостонской трагедии за три с лишним тысячи километров отсюда, ищут местных жителей, которые бы могли вспомнить какие-то подробности. Но чаще натыкаются на своих коллег или зевак, слетевшихся сюда со всего штата.
— Да мы не местные, приехали вот взглянуть на все, что тут творится из Вако, это миль 20 отсюда. Думали, здесь дым, пожар и все такое, но чего-то как-то тихо. И полиции больно много, — одетый в кожаную куртку Harley-Davidson, голубые джинсы и сапоги с острыми носами техасец Фрэд нервно следит за копами в ковбойских шляпах, пожевывая не сигару, которая отлично дополнила бы его южный образ, а леденец на палочке. — И парни, что со мной приехали, тоже не отсюда. Они тут разбрелись посмотреть, что да как, а то мы ни разу в Уэсте и не были.
Поэтому все репортеры рано или поздно возвращаются в ту самую кондитерскую с Эрвином. Его племянник уже обзвонил соседей, пообещав, что их покажут по телевизору и напечатают портреты в газетах. В кондитерской начинает собираться толпа.
— Я не знаю, как я спаслась. У меня дом совсем недалеко от завода. Когда прогремел взрыв, веранда сразу обрушилась, за ней стена пошла ломаться. Я, знаете, далеко не юная девочка, но откуда-то силы взялись в окно выпрыгнуть, — Бэтти встречается в кондитерской со своими дочерьми и внуками, решает, к кому из детей переехать на время восстановления дома. — Ужасные новости каждый день. Еще два дня назад мы молились за двоюродного брата моих дочерей, который бежал марафон в Бостоне и чудом выжил. Теперь горе пришло и к нам. Наверное, Америка чем-то прогневила бога.
Для того чтобы разубедить в людей в том, что бог отвернулся от них, в Уэст нагрянула целая команда евангелистов. Они вообще постоянно оказываются вблизи мест трагедий — будь то смытые ураганом поселки или школа Сэнди Хук, учеников которых расстрелял психопат-убийца. Аккуратно одетые и тщательно причесанные мужчины и женщины передвигаются на дорогих автомобилях с именем известного в США телепроповедника и надписью «Служба быстрого реагирования» на дверях.
— Мы должны нести людям свет бога. Объяснять, что Иисус не злится на них или их близких. Что в божьей воле посылать нам испытания, пережить которые поможет только вера, — объясняет один из таких странствующих евангелистов, раздающий у въезда на заправку брошюры с банковскими данными своей церкви. Текст брошюры призывает американцев переводить деньги на эти счета для помощи пострадавшим в Уэсте.
Более успешный бизнес в городке ведут, наверное, только страховые компании. Агенты приезжают сюда в огромных жилых трейлерах, которыми заставлены все парковки на подъездах к Уэсту. Реклама на бортах трейлеров обещает покрыть все убытки от пожаров, ураганов, ограблений и техногенных катастроф.
«Все еще может повториться!», — предупреждает рекламный слоган одной из страховых компаний, выведенный огромными белыми буквами на блестящем боку дома на колесах.
