«Он не наш мэр, он — главарь банды»

— Я за ним следил еще с 1970-х, с расцвета Союза. Этот Амиров тогда знаешь, чем занимался? Шерстью овечьей. Приемщиком был. Развернулся быстро. Молодым он еще парнем был, лет 19–20, а нам в милицию писали докладные, что он нужным людям «КамАЗами» деньги возит на шерсти заработанные, чтоб ему не мешали бизнес свой вести, — бывший сотрудник дагестанской милиции, назначивший встречу в махачкалинской чайной, просит, на всякий случай, не называть его фамилию. — Но нам его трогать не давали. Руководство милицейское всегда одергивало: не суйтесь, не ваше дело.

Бывший милиционер досконально знает трудовую биографию уже экс-мэра Махачкалы: занимался шерстью в Дагестане, потом в Калмыкии. Дважды заготовленная Амировым шерсть дотла сгорала прямо на складах, а сам он и предназначенные для оплаты сырья деньги куда-то бесследно пропадали. Во втором пожаре, утверждает бывший сотрудник МВД, погибли брат и дядя тогда еще будущего градоначальника, а сам Амиров оказался во всесоюзном розыске.

Снова появился в республике он незадолго до развала СССР и тут же оказался во властных кругах: сначала начальствовал над сельским хозяйством, а после смены строя в стране выбился в заместители председателя правительства республики. Оттуда Амиров перешел в кресло местного депутата, а к концу 1990-х был избран мэром дагестанской столицы.

— Он из тех людей, у которых одна святыня и один Всевышний — доход. Я в советское время на таких спекулянтов насмотрелся. Если днем рубль не заработал, то ночью спать не может, переживает. Но я его уважаю. Это же какой надо иметь ум аналитический, чтобы с шерсти начать и всё в итоге под себя подмять: и торговлю, и строительство, — информатор, похоже, говорит совершенно искренне. — Он не из тех людей, кому можно доверять, но уважать его стоит.

В родном селе экс-мэра — Джангамахи, расположенном в горах в 100 км от Махачкалы, на эпитеты в адрес своего земляка не скупятся: он и самый уважаемый, и честнейший, и благороднейший, и никому никогда не отказывал в помощи.

Славословят сплошь старики, оперативно собранные по всему селу парой молодых ребят, которые первыми увидели нагрянувших журналистов. Старики, выстроенные в школьном дворе, по очереди представляются: Саид, Расул, Магомет, Гаджи. Дальше все говорят одинаково.

— Спасибо Саиду Джапаровичу за всё, что он сделал для нашего села и нашей республики. И пусть те люди, которые пытаются оклеветать его, извинятся перед Саидом Джапаровичем и вернут его на работу. Это честный и порядочный человек, и Всевышний покарает тех, кто делает с ним это, — по очереди говорят Саид, Расул, Магомет, Гаджи и все остальные.

Только один из стариков начинает было говорить о том, что Саид Джапарович поступил хорошо, взяв в Махачкалу на работу нескольких своих односельчан, но его тут же окрикивают по-даргински: не говори лишнего, уже сказал всё что нужно.

Чуть позже те, кто окрикивал старика, машинами перегораживают проезд к загородному дому Саида Амирова — нескольким строениям общей площадью со все село Джангамахи, спрятанному за холмом. К нему ведет хорошая асфальтированная дорога от самой Махачкалы и протянута нитка газопровода.

— Не надо тут снимать. Люди агрессивно настроены, не злите их. Да и что тут снимать: дача как дача, — один из перегородивших дорогу селян лениво машет рукой в направлении дачи, больше похожей на гибрид форта американских первопроходцев и дворца шаха.

Убедившись, что дачу никто не снимает, селяне помоложе продолжают начатую стариками тему: Амиров честный, ничего не украл, никого не убил. И вообще, зачем ему организовывать убийства следователя и депутата. Непонятно.

Не понимают этого и родственники того самого депутата городского собрания Магомедгаджи Алиева, в причастности к убийству которого подозревается экс-мэр.

— Вы мне, честно, первые об этом говорите. Я даже и не подозревал, что Амиров к этому причастен, — сидя на кухне в доме своего убитого отца, Камиль Алиев возводит руки к небу. — Мы в расследование не вмешиваемся. Оставили всё следственным органам и Всевышнему. Если причастен — пусть отвечает по закону. Аллах в любом случае всех призовет к справедливости. Удивляюсь только, что Амирова вообще посадили. Его же уже арестовывали два года назад, но отпустили, и он вернулся на свое место.

— Да, вся республика в шоке, — подхватывает заплаканная мать Камиля и вдова депутата Магомедгаджи Марьям. — Он был непотопляем. Никто не верил, что его не то что арестуют, а просто уволят. И вот, пожалуйста.

Ее сын улыбается в коротко стриженную бороду.

— Значит, лед тронулся. И не просто лед — гигантская глыба, — заключает он.

Камиль, похоже, действительно удивлен поначалу новостью о возможной причастности экс-мэра к убийству отца. Он считает, что Магомедгаджи застрелили за его борьбу с незаконной продажей наркотических веществ в одной из аптек Махачкалы. По данным Алиева-младшего, аптеку эту крышевал прокурорский работник, известный всему городу под совсем не прокурорской кличкой Колхозник. По данным же следствия, Колхозник лишь исполнял волю градоначальника.

— Всё наладится, Всевышний всё видит. Начало есть, — заключает Камиль.

Подробнее обсуждать личность Саида Амирова ни он, ни его мать не хотят. Дагестанские журналисты утверждают, что никто в республике не будет говорить о нем правду, до тех пор пока Амиров на свободе.

— Любой одноклассник Саида Джапаровича может рассказать о нем на три пожизненных срока. Но молчит, чтобы не заработать эти сроки себе, — шутят тут, объясняя, почему личность бывшего градоначальника остается неприкасаемой.

Но это не совсем верно. Брат следователя Арсена Гаджибекова — еще одного человека, в причастности к убийству которого подозревают Амирова, в выражениях не стесняется. Вернее, сначала он крайне аккуратен в телефонном разговоре (от личной встречи отказался), но случайно проскользнувшее словосочетание «ваш мэр» приводит Руслана Гаджибекова в ярость.

— Он — не мой мэр и не наш мэр. Он — главарь банды убийц и грабителей, — кричит Руслан в трубку.

Но за подробностями приглашает в Махачкалу уже после суда. И приговора.