Защита фильмов, претендующих на госсредства, завершилась конфликтом

В Минкультуры РФ завершилась очная защита кинопроектов, претендующих на государственные субсидии. Мероприятие, принесшее его организаторам немало седых волос, а профессиональной среде — еще как минимум несколько дней бурления и изобретение все новых, иногда весьма причудливых теорий заговора. Увы, не на пустом месте.

Но сначала о хорошем. В последний день, отведенный для презентаций авторских и экспериментальных фильмов, собрались в основном действительно яркие проекты. Происходи все это еще год назад, часть из них наверняка претендовала бы на поддержку Фонда кино в разряде социально значимых. И действительно, без всяких кавычек и перемигиваний фильмы о Чайковском, Маяковском, Первой мировой или о девочке, которая, несмотря на тяжелое детство, сумела стать олимпийской чемпионкой по синхронному плаванию, претендуют на социальную значимость. Но фонд, как известно, теперь обязан поддерживать исключительно коммерчески перспективные проекты, а остальные столпились на небольшой поляне Минкультуры.

— Только не говорите ни в коем случае, что ваш фильм может стать интересен зрителям, — предупреждала я своих друзей и знакомых, участвовавших в питчинге завершающего дня.

Многие из них совета не послушали, и правильно сделали. Потому что в заключительный день, в отличие от среды, когда распределялись субсидии на дебюты, старейшины экспертного совета уже не задавали выступавшим вопросы, очевидным подтекстом которых было: если рассчитываете на успех у зрителей, в конкурсе Минкультуры вам делать нечего.

Впрочем, вопросов соискателям, к их немалому удивлению, на этот раз вообще не задавали. И уже к 17.00 были заслушаны представления всех проектов, и прессе пообещали, что через час на первый этаж спустится министр Владимир Мединский, сообщит результаты голосования и ответит на вопросы. Вместе с журналистами министра ожидали многие из конкурсантов и экспертов.

Ждать пришлось не час, а почти два, люди уже начали расходиться, но те, кто остался, сумели услышать список победителей, что называется, из первых уст.

В этом списке оказались «Левиафан» Андрея Звягинцева, «Маяковский» Александра Шейна, «Ночник» Валерии Гай Германики, «Четыре сезона» Федора Бондарчука, Романа Прыгунова, Петра и Константина Бусловых, «Спасение» Ивана Вырыпаева, «Русалочка» Игоря Сукачева, «Две женщины» Веры Глаголевой, «Батальон смерти» Игоря Угольникова и Дмитрия Месхиева — всего 12 названий из 30 представленных.

Не прошли конкурс, среди прочих, проекты отца и сына Прошкиных (оба собираются снимать фильмы по сценариям Юрия Арабова) и — что вызвало самое большое изумление экспертов — проект «Милый Ханс, дорогой Петр». Его представлял не только автор сценария и режиссер Александр Миндадзе, но и известный немецкий продюсер Хайно Декерт. Фильм, герой которого, инженер Ханс, приезжает из Германии в СССР в командировку перед началом Великой Отечественной, находится в стадии предпродакшн, уже проведен кастинг, основных персонажей должны сыграть Евгений Миронов, Якоб Диль (брат знаменитого Аугуста Диля из «Бесславных ублюдков») и Биргит Минхмайер — известная немецкая актриса, работавшая с Ханеке, Тыквером, Иштваном Сабо. Оператор — Олег Муту, тот, что снимает все фильмы каннского лауреата Кристиана Мунджу.

Изумление по поводу отсутствия среди победителей проекта Миндадзе привело к тому, что оставшиеся в здании Минкультуры эксперты (более половины состава экспертного совета), переговорив между собой, обнаружили: все они голосовали за «Милого Ханса...», то есть быть отвергнутым советом он никак не мог.

На самом деле у совета лишь рекомендательный голос (о чем, как попутно выяснилось, знали далеко не все эксперты), и министерство имеет право перекраивать список по своему усмотрению. Но в протоколе-то фигурирует формулировка «экспертный совет по игровому кино принял следующие решения...». Именно ее и зачитал на брифинге министр.

Эксперты стали настаивать, чтобы г-н Мединский дал разъяснения. Но к этому моменту он вроде бы уже уехал из министерства. А руководители кинодепартамента Владислав Тельнов и Елена Лапина пообещали сделать все возможное, чтобы проект Миндадзе все-таки получил господдержку — через Фонд кино. Только после этого члены экспертного совета согласились подписать протокол, включив туда свое особое мнение: о важности проекта Миндадзе и необходимости его поддержать. А также написали по этому поводу письмо Владимиру Мединскому. Поскольку экспертный совет состоит в основном из продюсеров авторского кино, которые сами регулярно получают господдержку и конечно же зависимы от министерства, этот акт профессиональной солидарности дорогого стоит. 

Печальная ирония в том, что «Милый Ханс, дорогой Петр» изначально и был поддержан именно Фондом кино, а затем, после расформирования международного отдела этой организации, передан в Минкультуры. Перераспределение обязанностей между структурами, управляющими российским кинематографом, привело к задержке запуска фильма. А теперь он и вовсе под угрозой срыва. И самое неприятное: эта ситуация может рикошетом ударить по многим проектам российско-немецкой копродукции. Как сказала «Известиям» Симона Бауманн, представитель German Films (аналога Unifrance) в Восточной Европе, «за последние пять лет произошел огромный сдвиг в области сотрудничества наших стран в кино. Помимо проекта Миндадзе более десяти других находятся сейчас в разработке. «Милый Ханс...» уже получил средства и от России, и от немецких фондов на предпродакшн. В международной практике это означает, что он должен получить поддержку и на уровне производства. Если этого сейчас не произойдет, немецкие фонды сильно задумаются, вкладываться ли им в остальные проекты и стоит ли вообще иметь дело с вашей страной. Будет очень обидно, если вся огромная работа последних лет пойдет насмарку и российско-германское сотрудничество в области кино окажется замороженным».

Если оставить за скобками загадочную ситуацию с проектом Миндадзе и попытаться проанализировать, удачным ли оказался эксперимент по очной защите, ответ будет: и да, и нет.

Да — потому что желание кинодепартамента сделать процесс распределения денег открытым, прозрачным, публичным, интересным, наконец — безусловно из разряда благих намерений. Нет — в числе прочего потому, что слово «питчинг» не просто намертво приклеилось к мероприятию — оно отражает его суть. Между тем посредством питчингов, то есть презентаций, во всем мире ищут партнеров на проекты, а отнюдь не государственное финансирование.

Официально мероприятие в Минкультуры называлось «очной формой защиты проекта», а полноценной эта форма может быть только в том случае, если «судьи» читали каждый сценарий из тех, что презентуются в финале.

Вал сценариев, поступающих в министерство на конкурс, разделяется на части и раздается экспертам. Какие-то отсеиваются, какие-то выходят в финал. Обязательной читки всеми экспертами сценариев из шорт-листа не предусмотрено: работа в совете общественная, нагрузка и так большая, а эксперты, как правило, люди занятые. Вот и приходится при очной защите доверять синопсису и выступлению режиссера с продюсером. А среди них далеко не все блистательные ораторы. Да и неправильно в этом случае сводить дело к соревнованию в красноречии.

Возможно, в финале экспертам имело бы смысл разделиться на группы: кто-то отвечает за дебютные проекты, кто-то — за детские, кто-то — за авторские. Тогда шорт-лист для каждого будет состоять не из 70–80 сценариев, а из 20–30, прочесть которые — реальная задача.

Учитывая ситуацию с «Милым Хансом...», стоит вновь выделить копродукцию в отдельный блок и оценивать эти проекты в том числе и по уровню иностранного участия.