«Пока люди живут на Земле, всегда найдется о чем сочинить песенку»

В Москве выступает король «рока ужасов» Элис Купер. Несмотря на давний стаж, музыкант остается востребованным и поныне, причем не только на сцене: недавно он снялся в фильме Тима Бертона «Мрачные тени». Перед гастролями музыкант нашел время, чтобы ответить на вопросы корреспондента «Известий» Артема Липатова.

— Вы уже не раз приезжали в Москву — что можете сказать о концертах в России, о нашей публике?

— Я помню времена, когда ваши газеты писали: «Элис Купер никогда не будет выступать у нас, поскольку он худшее, что произвела на свет западная цивилизация». Мы считали это комплиментом, поскольку пугать всех — это наша работа. Но потом ситуация изменилась, и я рад, что каждые несколько лет выступаю в России. У вас невероятно интересная страна, прежде всего с точки зрения культуры. Приятно, что наши русские поклонники до сих пор считают нас экзотикой — их реакция на концертах радует нас всякий раз.

— Ваш хоррор-рок и впрямь был весьма оригинален — и остается таким до сих пор. Как вам удается стимулировать собственное воображение, чтобы не повторяться и не наскучить публике?

— Я просто-напросто перенес на рок-сцену образ классического театрального злодея. И в своих шоу всегда старался подчеркнуть абсурдность этого образа, довести ее до предела. Что до стимулов, то люди — лучший стимул из возможных. В нас отражается столько всего: любовь, смерть, секс, зло, вера, глупость, гениальность. Так что пока люди живут на Земле, всегда найдется о чем сочинить песенку.

— Актерство — это явно ваша стихия. Кстати, недавно вам довелось поработать в кино с Тимом Бертоном. Он тоже большой любитель попугать обывателя. Как вам понравилось это сотрудничество?

— Вы правы, у нас с Тимом очень схожее чувство юмора. Мы находим смешными довольно страшные вещи. Почему люди снова и снова идут кататься на американских горках, зная, что им опять будет страшно? Потому что знают: в конце концов всё закончится хорошо! Вот и страшное кино — то же самое. Мы знаем: всё это не всерьез, не по-настоящему, и можем посмеяться над собственным страхом. Тим Бертон — большой мастер скрещивать ужасы и комедию.

— «Клуб голливудских вампиров» — так вы называли свою компанию в 1970-е. Что держало вас вместе?

— Часть моей программы в туре Raise the Dead посвящена тому времени и особенно тем, кого уже нет с нами. Мы играем песни The Doors, The Beatles, The Who и Джими Хендрикса — с этими парнями я выпивал в 1970-е. Лихое было время, очень творческое — но и очень саморазрушительное, надо сказать. Мы жили неподалеку, ходили в одни и те же клубы и в какой-то момент поняли, что выпивать вместе веселей, чем поодиночке. И вот теперь, кажется, настало время вспомнить их всех — что я и делаю на сцене.

— У вас новый член команды, и весьма неординарный — гитаристка-виртуоз Орианти. 

— Мы познакомились на одном телевизионном шоу, исполняли вместе School's Out. И еще я видел ее в составе у Майкла Джексона, очень впечатляло. Когда от нас ушел Дэймон Джонсон, я сразу подумал о ней. Поначалу она немного стеснялась, но я вывел ее на авансцену, дал возможность солировать — она выбралась из своей раковины, раскрылась, так что в конце концов роль страшного персонажа пришлась ей впору. Я считаю, Орианти — одна из самых талантливых гитаристок современности.

— Чувствуете ли вы сегодняшний ритм, и насколько он совпадает с вашим собственным?

— Сегодня музыка весьма технологична. А я — категорически нет. Ну, то есть я понимаю преимущества технологий в записи и вообще в бизнесе, но мне проще набрать чей-то номер, чем е-мейл написать. Хард-рок не сильно изменился, на него технологические новшества не повлияли, и это здорово.

— Новое поколение музыкантов вызывает у вас интерес?

— Не скажу, что я такой уж меломан, но кое-что есть любопытное, например, такие группы, как The Foo Fighters, Airbourne и Black Veiled Brides. А по большей части я слушаю классику.

— Какую песенку вы напеваете, принимая душ?

— В душевой не пою никогда, да и вообще стараюсь делать это только на сцене. Элис Купер — персонаж сценический. Сходя со сцены, я даю и ему, и себе возможность отдохнуть.

— Известно ваше пристрастие к гольфу, вы и в Москве играли. 

— Вообще, я играю в гольф шесть раз в неделю, если не на гастролях. Более того, часть музыкантов группы разделяет мою привязанность. Поначалу гольф был для меня заместителем алкоголя, и он сработал — вот уже 30 лет работает! А со временем я стал получать удовольствие от самого процесса, втянулся, короче говоря. В Москве я играл несколько раз. Хотелось бы еще, но не уверен, что получится — у нас очень жесткий график.