Без разъяснения самого наболевшего

Идея единого школьного учебника истории всколыхнула общество около года назад: одна часть общественности проект поддержала, другая увидела в нем опасность возвращения к заидеологизированности образования. Мне уже тогда казалось, что в этом споре смещен аспект рассмотрения. Грубо говоря, важно не то, существует или нет единый учебник истории, важна степень относительной свободы каждого конкретного учителя. На моей памяти — а я учился в не худших школах Петербурга — ни один приличный учитель по какому бы то ни было предмету учебником не пользовался или, во всяком случае, пользовался в минимальной степени.

Оно и понятно: детей учить — это всё же не болты нарезать, тут ГОСТов быть не может. Иными словами, единый учебник истории, разумеется, имеет право на существование (раз уж мы живем в одной стране — что, у сайентологов будет свой учебник, у вегетарианцев свой, у аутистов третий и так далее?), но всякий талантливый учитель должен иметь возможность в какой-то момент отложить учебник (неизбежно усредненный) в сторону и отдаться вольному полету вдохновения, не в последнюю очередь в зависимости от возможностей и включенности в процесс ученической аудитории.

Год назад, впрочем, казалось, что инициативу эту может постигнуть участь многих и многих других инициатив в области культуры (вспомним историю с общественным телевидением, чтобы ограничиться одним примером) — мягкое поэтапное забвение. (Что, «Общественное телевидение» всё же запустили, и кто его смотрит? Ну так я же говорю, поэтапное.) И вот выясняется, что готова уже концепция нового единого учебника. И — снова скандал: из концепции изъяли фамилии Березовского и Ходорковского. Что делать? Как теперь жить?

Вопрос этот заслуживает того, чтобы о нем задуматься спокойно и беспристрастно. Значит ли это, что политические элиты современной России желали бы предать забвению имена… А вот кого — имена? Героев? Преступников? В этом-то и вопрос.

Строго говоря, имена Ходорковского и Березовского не попали в предлагаемую концепцию именно потому, что консенсусного ответа на этот вопрос не существует до сих пор — не существует прежде всего в среде самой политической элиты.

И поэтому уже сейчас понятно, что последняя часть единого учебника, если она всё же войдет в книгу, — часть, посвященная истории России с 1990 по 2012 год, — будет написана максимально темно и неясно.

В концепции единого учебника, скажем, есть слова о «семибанкрищине» и об «олигархическом» капитализме», — но среди персоналий не указан ни один банкир и ни один олигарх. Говорится о «шоковой терапии» и массовом обнищании, но ничего не сказано о массовом обогащении. И такая же неясность, очевидно, будет затемнять все остальные вопросы новейшей истории России.

Причина этого очевидна: мы до сих пор в действительности не знаем, что по этому поводу думать. То есть каждый отдельный блого-мыслитель знает, а в целом общество — нет. Правда ли, что шоковая терапия спасла страну и меры «чикагских мальчиков» были пусть и жесткими, но безальтернативными, а в долгосрочной перспективе даже благотворными?

Или, наоборот, шоковая терапия была продуманным планом по передаче богатств страны в руки ограниченного числа лиц? Прогрессивная часть публики привычно смеется над словами Шарикова «взять всё и поделить», но, может быть, произошедшее произошло именно по этой формуле, только скорректированной: «взять всё и поделить между своими»? Было ли переизбрание Ельцина в 1996 году, прошедшее в ходе (хоть тут, кажется, споров нет) нечестных выборов, необходимым злом или хотя бы меньшим из зол? Или это было очередное, окончательное попрание принципов демократии, после которого обманутый избиратель так и не оправился и больше никогда уже не сможет относиться к выборам серьезно?

Список вопросов, как вы понимаете, можно продолжать и продолжать, но ясно одно: любой из них несет в себе потенциальный, как говорят в Сети, холивар (holywar (англ.) — священная война), то есть такой спор, в котором спокойной и рассудительной не может остаться ни одна сторона, обе стороны впадают в экстатическое состояние, не желают слушать аргументы, а значит, и не имеют шанса прийти к консенсусу.

Мы говорим об обитателях Сети, блогерах и хомячках, но дело в действительности куда серьезнее. Если население страны в целом уже сформировало свое отношение к олигархам, «гайдаровским мальчикам», демократам и (те же люди, новый бренд) либералам и это отношение в полной мере проявило себя на всех последних выборах (люди, грубо говоря, сказали: не дай бог, лучше Путин), то политическая элита страны, которая в значительной части и стала элитой в результате шоковой терапии, ваучерной приватизации и залоговых аукционов, с населением не согласна.

И отсюда понятно: если написать в едином учебнике истории, например, что один из «семи банкиров» был преступником и по справедливости сел, а другой сбежал от правосудия, то возникает вопрос: а что же остальные пять? А на этот вопрос консенсусного ответа у политической элиты нет. И у блогеров нет.