«Марко Спаду» освободят досрочно
У спектакля, премьерой которого балетная труппа Большого театра открыла 238-й сезон, длинная предыстория. В 1857 году Жозеф Мазилье поставил в Парижской опере балет «Марко Спада, или Дочь бандита». Над зрелищем трудились также мастер интриги Эжен Скриб («Стакан воды»), положивший в основу либретто криминальную историю, случившуюся в Италии XVIII века, и композитор Обер, переработавший партитуру своей одноименной оперы. «Марко Спада» продержался в репертуаре два года и за это время был исполнен 27 раз.
В 1982-м специалист по старинным балетам Пьер Лакотт поставил «Марко Спаду» в Римской опере, использовав либретто Скриба и музыку Обера, но с собственной сценографией и костюмами. Этот вариант, адаптированный для большой сцены, и приобрел ГАБТ на эксклюзивных правах. Согласно договору с мсье Лакоттом, в течение семи лет «Марко Спада» будет идти только в России.
Почему руководство Большого балета решило, что театры выстроятся за эксклюзивом в очередь, неясно. Зато понятно, зачем Большому понадобился этот спектакль: чтобы ноги не застаивались. По отношению к первому театру страны звучит невежливо, но других резонов не находится.
Считать спектакль образцом аутентизма, наслаждаясь путешествием в прошлое, не получается. Лакотт не скрывает, что заново создает «старинные» балеты, так что «Марко...» даже не новодел, а весьма далекий от оригинала продукт.
Патриотических чувств «Марко...» не вызывает — в отличие от «Дочери фараона», предыдущего опыта Лакотта на сцене ГАБТа. Тот спектакль символизировал величие русского балета эпохи Петипа, а у этого аналогичные связи отсутствуют. То, что в Риме главную роль танцевал Рудольф Нуреев, а прима спектакля 1857 года Каролина Розатти затем отправилась работать в Петербург, для отечественного балетомана утешение сомнительное.
Криминально-романтический сюжет балета не цепляет — по причине невозможности в нем разобраться. Если, поднапрягшись, и удается установить, что Марко Спада (Дэвид Холберг) в зависимости от настроения и состояния кошелька ведет двойную жизнь, а его дочка Анжела (Евгения Образцова) добровольно приходит к отцу в банду, то на выяснение отношений влюбленного в Анжелу князя (Семен Чудин), некой маркизы (Ольга Смирнова), капитана драгунов (Игорь Цвирко), римского губернатора (Андрей Ситников) и казначея монастыря (Алексей Лопаревич) сил уже не хватает.
Мечта о креативности сценической картинки исчезает при первом же взгляде на добротно-реалистическое воспроизведение колоннад, люстр, фресок, лесных чащ, деревенских улиц, а также дамских кринолинов и мужских камзолов.
Крепко сделанная музыка Обера не услаждает, хотя и не раздражает, то есть честно выполняет функцию, отведенную ей более полутора столетий назад. Респект — дирижеру-постановщику Алексею Богораду, доведшему до кондиции соло разнообразных духовых, по части которых Обер был большой мастер.
Что касается танцев, главной достопримечательности «Марко Спады», то танцуют у Лакотта не просто много, а очень много. Танцы эти бесконечны, как песнь акына, и однообразны, как солдатский строй: бандитов от аристократов, аритократов от крестьян, Анжелу от маркизы, князя от капитана можно отличить только по костюмам.
Временами персонажи отвлекаются на пантомиму, но, коротко пожестикулировав, с видимым облегчением включают ноги. Отрадой глазу на фоне общего мельтешения служит Дэвид Холберг в главной роли, обнаруживший редкий для классического принца трагикомический дар, да заслуженная «лакоттистка» Евгения Образцова, перебирающая ножками намного быстрее и точнее коллег.
По закрытии занавеса остается стойкая надежда, что семь лет на сцене ГАБТа этот спектакль, скучный во всех отношениях, не проживет. Пользуясь популярной ныне в Большом пенитенциарной терминологией, пойдет на УДО. Заказывал «Марко...» худрук балета Сергей Филин, правит ныне гендиректор Владимир Урин, а он в симпатии к подобным эксклюзивам замечен не был.
