Кому мешает самостоятельность СКР?
Нелегальная миграция и межнациональные конфликты — одна из острых проблем в России. Время от времени эти гнойники и язвы прорываются в Кондопоге, Сагре или Пугачеве и даже в столице — на «Черкизоне», в Матвеевском, в Западном Бирюлево. Однако при ближайшем рассмотрении оказывается, что проблемы с мигрантами — это всего лишь симптомы более глубокой заразы — круговой поруки среди местных властей и правоохранителей. А температура межнациональных отношений растет из-за коррупционного «воспаления» внутренних органов.
Есть ли надежда у народа, что чиновники сами вытащат себя из болота коррупции и круговой поруки? Если и появилась в последнее время какая-то надежда, то связана она с работой Следственного комитета. Количество привлеченных к ответу VIP-персон в последнее время уверенно переходит в качество. Хотя желающих вернуть ситуацию вспять более чем достаточно.
Что там говорить о провинции, если даже в Москве уволенный с позором полицейский начальник из скандального «Матвеевского» подал в суд на восстановление в должности. Надеялся на помощь своих, местных коллег-начальников?
Не лучше ситуация вокруг «Черкизона» в Измайлово, где летом из подземных бункеров выселили сотни нелегальных мигрантов, в том числе из проблемного Ближнего Востока.
Все это можно было бы списать на инерцию местных властей и непонимание ситуации в стране, если бы не попытки на федеральном уровне вернуть ситуацию вспять, как она была до создания самостоятельного СКР. Так, 18 ноября на слушаниях в Совете Федерации представители Генеральной прокуратуры в резкой форме не только критиковали следствие, но пытались продвинуть идею возвращения прокуратуре полного контроля над СКР.
Спрашивается, неужели прокуратуре и в самом деле не хватает ее нынешних полномочий? Однако ситуация с «игорным делом» против бывших подмосковных прокуроров свидетельствует ровно об обратном. Есть у Генеральной прокуратуры все полномочия, чтобы не только повлиять, но полностью блокировать уголовный процесс по любому делу.
Но может быть, после разделения прокуратуры и следствия показатели в следственной работе стали хуже? Я специально запросил статистику, и вот какие цифры получил. С момента создания в 2007 году СКР расследовал свыше 630 тыс. уголовных дел, как правило, о тяжких преступлениях. Из них большинство (90%) направлено в суд, преступники понесли наказание. Кроме того, с использованием современной криминалистики было раскрыто около 40 тыс. преступлений прошлых лет, в том числе 5 тыс. убийств.
Может быть, после создания Следственного комитета ухудшилось качество следствия? Тоже нет. В 2006 году следователям прокуратуры возвращено 5047 уголовных дел, а в 2012 году из суда в СКР на доработку возвращено 1160 дел. При этом доля обвинительных заключений, возвращенных прокурорами, едва превышает 1%.
Отношение судей тоже показательно — по уголовным делам СКР доля отклоненных судами ходатайств об аресте подозреваемых равна 6%, а по ходатайствам прокуроров, процессуально руководящих дознанием, этот показатель равен 10%. Возможно, и в этом случае есть повод для критики следствия, но только не со стороны прокуратуры.
Самое главное, что прокуратура имеет все полномочия по контролю над качеством следствия. Судя по некоторым делам, в том числе резонансным уголовным, впору хоть создавай еще один надзор над самим надзорным ведомством. Возможно, понимая эту уязвимость, прокуратура пытается защитить свои позиции по принципу «нападение — лучшая оборона». Иначе сложно объяснить эти инициативы вразрез с последовательной линией главы государства на укрепление самостоятельного следствия.
Лично у меня есть уверенность, что никакого отката назад не будет. После утверждения поправок к Конституции об укреплении Верховного суда и усилении президентского контроля над прокуратурой с круговой порукой на местах будет покончено достаточно быстро. Это особенно важно для республик Северного Кавказа, где такая круговая порука зачастую толкает молодежь в руки экстремистов.
Автор — первый заместитель председателя комитета ГД по делам национальностей
