Меня всю жизнь учили убивать. С детства. В 12 лет мы стреляли из мелкашек для того, чтобы выполнить требования на значок «Юный стрелок» — это в комплексе «Готов к труду и обороне». Потому мы метали гранату. Бесконечно метали эту чертову гранату, понимая, что мы должны накрыть вражескую огневую точку. По телевизору нам показывали немецко-фашистских захватчиков в художественном кино, а в документальном — американских солдат, которые убивают и убивают мирных вьетнамцев под музыку Леннона и Маккартни. Иногда показывали и китайских хунвейбинов, которые прорывают цепь советских пограничников на острове Даманский. В класс нам приносили автоматы Калашникова 1947 года. Тогда гордости России было всего 25 лет. То есть в школу — боевое оружие. И дети его разбирали и собирали, разбирали и собирали. И мы точно знали, кого нам придется убивать. Когда отец был на дежурстве, то приходил на ужин с пистолетом. Вынув патроны и показав, как проверять наличие патрона в стволе, он давал мне его — играть, предупредив: «Никогда не направляй оружие на человека».
Мать, которая пережила блокаду Ленинграда, смотрела на наши мальчиковые радости с неодобрением. Все дети всё время играли в войну. И все хотели воевать за немцев, потому что можно было себе нарисовать шикарный Ausweis с непроизносимым званием «хауптоберсупердуперштурмбанфюрер» и надеть черную морскую фуражку. Выпиливали из досок автоматы и пистолеты и бегали с ними везде, где можно было бегать. Рядом с частью, где служил отец, стояли тренировочные центры — артиллерийский полигон, танковый, пехотный. Мы покупали сигареты и шли менять их у танкистов на трассирующие патроны. Потому что их можно было разбирать и поджигать, как фейерверки. Мы точно знали, какие боеприпасы стоит разбирать, а какие нет. Не говоря о том, что не стоит ничего кидать в костер, чтобы посмотреть, что получится.
У каждого была такая коллекция разнокалиберных боеприпасов, что сегодня это потянуло бы не на двушечку, а черт знает на сколько. А на уроках литературы мы учили стихотворение: «Так убей же немца ты сам, / Так убей же его скорей. / Сколько раз увидишь его, / Столько раз его и убей!» После чего на физкультуре мы опять бросали и бросали гранату в полкило весом под звуки песни «Детский лагерь Саласпилс, кто увидел — не забудет». Потом, каждый год была «Зарница», где главное было убить игроков оппонирующей команды. Имело это уютный вид срывания погон, невинный, как игра в крысу. Ну и лучшим развлечением в любом парке был тир. Лучше него мог быть только молочный коктейль с запахом земляничного мыла.
В институте у нас не было военной кафедры, и государство на пять лет разжало тиски своего милитаризма. Однако, напоминая нам всем, что ждет впереди, не сдавшие очередную сессию кидались под белы рученьки в армию. Под песенку «Отслужу два года и вернусь». Из моих одноклассников не вернулись двое. Их забили до смерти «деды» в стройбате, который комплектовался преимущественно из лиц с судимостями. А потом и дипломированных кинули. Причем некоторых прямо в Афган. Учили убивать немца, китайца и американца, а пришлось — каких-то непонятных басмачей. Хотя их уже убивал товарищ Сухов в любимом фильме советских детей и космонавтов. В учебке меня учили убивать людей различными способами. С использованием технических средств и просто голыми руками. И нас таких советских детей — миллионы. Мы еще не вымерли, хотя родина с маленькой буквы и очень старалась.
Нам промывали мозги насилием, убийством и оружием так, как не сможет сделать ни один самый отвязный разработчик видеоигр — ваши кровавые стрелялки с отличным саундтреком — это как раз тот самый молочный коктейль по сравнению с коктейлем Молотова, которым жгли наши детские души. Большая часть с тех пор ненавидит всё про войну и стрельбу и знает цену государственной пропаганде. Но что-то я не припомню, чтобы кто-нибудь вернулся в школу с папиным ружьем и свел счеты с географичкой. Это именно у нее в Советской армии потом убили сына.
Сегодня в России одно из самых жестких законодательств относительно распространения и пользования оружием гражданскими лицами. Практически рестриктивное. Это любителям бла-бла-бла по поводу того, что надо затянуть гайки — они уже затянуты так, что того и гляди сорвете резьбу. А всё остальное было для любителей рассказывать сказки про американскую моду на школьное насилие. Со стороны невозможно навязать обществу то, чего в нем нет. Зато если не следить за выполнением правил хранения оружия — особенно если есть неприкасаемые из числа силовиков разных ведомств — voilà. Если нагнетать в обществе при помощи кампаний разного рода ненависть одних социальных групп к другим, то получите не только стрельбу по школам.
