Ларс фон Триер сделал жестко и местами смешно
Аккурат накануне Дня влюбленных в российский прокат выходит первая часть «Нимфоманки» Ларса фон Триера. Пятичасовое кинополотно было решено разделить на две серии, поэтому продолжения истории придется подождать до 8 марта.
Впрочем, для первых свиданий и романтического похода в кино фильм Триера — не лучший выбор: вместо возвышенных чувств и робких поцелуев здесь царит порнографический цинизм, а вместо сладкой песни на финальных титрах звучит Rammstein. Эту же музыку мы слышим и в начале фильма: режиссер сразу предупреждает, что будет жестко.
В грязной подворотне лежит избитая женщина. Пожилой джентльмен Селигман приводит ее к себе домой. Дома Джо (так зовут гостью) рассказывает свою историю: по ее словам, всему виной ее необузданная сексуальность, пробудившаяся еще в детстве...
Известно, что еще Стэнли Кубрик мечтал снять ХХХ-фильм. Максимально приблизившись к реализации этой идеи в своей последней картине «С широко закрытыми глазами», Кубрик все-таки не перешагнул границу, отделяющую эротику от порнографии. Ларс фон Триер, давно закрепивший за собой славу главного кинематографического хулигана, пошел до конца.
«Нимфоманка» вышла в двух вариантах: цензурированная версия будет идти в кино, а нецензурированную (с полноценными порнографическими эпизодами) можно посмотреть на специальных фестивальных показах и — позже — на дисках.
Триеру удалось собрать впечатляющий актерский состав, частично укомплектованный голливудскими звездами: помимо ЛаБафа это еще Ума Турман (она сыграла здесь одну из лучших своих ролей) и Кристиан Слэйтер. Правда, их партии все-таки второстепенны, основная нагрузка легла на постоянных триеровских актеров.
Нимфоманку Джо воплотила Шарлотта Генсбур, для которой это уже третья подряд главная роль у Триера (после «Антихриста» и «Меланхолии»), ее внимательного собеседника — Стеллан Скарсгад, регулярно снимающийся у датчанина еще со времен «Рассекая волны». Первоначально Триер хотел пригласить еще Николь Кидман (видимо, ей предназначалась роль, которая в итоге досталась Уме Турман), но не сложилось. Звезда «Догвилля», впрочем, от этого не сильно потеряла, да и «Нимфоманка» тоже: это кино не актерское, а режиссерское.
Персонажам не сочувствуешь, не сопереживаешь, но с любопытством следишь за ними, как за диковинными зверушками, периодически спаривающимися на виду у посетителей зоопарка. Виной тому — интонация повествования. Отстраненная, ироничная, холодная. Фон Триер рассказывает историю Джо с постоянной пошловатой ухмылкой, превращая сюжет в изысканно-скабрезный анекдот.
Лишение девственности 15-летней Джо происходит в гараже, где влюбленный в свой мотоцикл парень прерывает ремонт карбюратора, молча взбирается на девушку и делает три движения спереди, пять движений сзади. На этом первый секс Джо заканчивается. «3+5: это же ряд Фибоначчи!» — восклицает Селигман, альтер эго Триера.
Эротические приключения девушки, решившей на спор удовлетворить больше всего мужчин в поезде, Селигман сравнивает с рыбной ловлей. А сама Джо проводит параллель между своими ночами, когда она принимала сразу несколько любовников, и органной полифонией Баха. Главный голос — это, конечно, секс с любимым мужчиной. Ведь любовь, по Ларсу, «секретный компонент», который делает секс особенно ярким. Переиначив известную шутку, можно сказать: пришел поручик Триер и всё опошлил.
Самое забавное, что, несмотря на все остроумие, фонтанирующую фантазию и нарочитое нарушение табу, Триер не сказал в «Нимфоманке» (по крайней мере, в первой ее части) ничего нового: сексуальную сущность женщины режиссер исследовал еще в «Антихристе», ханжество и мещанство клеймил в «Догвилле», корпоративные отношения высмеивал в «Самом главном боссе»...
Помимо автоцитат здесь щедрой рукой рассыпаны и отсылки к кумирам Ларса — Кубрику и Тарковскому, а визуальное решение — с полиэкранами, большими буквами поверх картинки и бесконечно мелькающими мужскими гениталиями — вызывает ассоциации с Гринуэем (в частности, с его последним полупорнографическим «Гольциус и Пеликанья компания»). В итоге фильм превращается в постмодернистскую «игру в бисер», но вместо бисера — карты с эротическими изображениями.
Однако не исключено, что в финале второго фильма Ларс всё перевернет с ног на голову, и это позволит взглянуть на первый совсем другими глазами. Или хотя бы вспомнить еще один анекдот: «Почему женщины досматривают порно до конца? Потому что надеются, что в конце герои поженятся».
