Недавний ответ России на американские и проамериканские санкции в отношении нашей страны заставляет заново обдумать сложившийся в мировой политике порядок вещей. Собственно, попытаться назвать вещи своими именами.
Cанкции. Они, как сейчас стало понятно, являются простым налогом на суверенитет. То есть непосредственный повод для Кубы один, для Ирана — другой, для России — третий. Ясно как божий день, что, не случись украинских событий, для санкций в отношении России нашлась бы иная формулировка, ведь совсем нетрудно дешифровать незатейливые эвфемизмы Госдепа насчет «плохого поведения», «неправильной стороны истории» и прочее — речь всегда идет о попытке проводить самостоятельную политику.
Скажем, король Саудовской Аравии Абдалла ничего такого не пытается делать, поэтому поведение его безупречно и страна его уверенно идет по пути прогресса. Поскольку Россия — страна суверенная, стало быть, о режиме максимального благоприятствования со стороны США можно забыть. На первый взгляд прейскурант санкций имеет вид некоего платежного документа типа «сделал это — получил то, а следующий шаг требует дополнительной оплаты». В действительности расчет куда более примитивный: максимально дешевым способом приумножить свои преимущества и при этом сбить с толку — мол, тебя предупреждали, а ты...
Избавиться от недоразумений, однако, очень легко: в случае России достаточно сравнить период, когда Запад (читай — Госдеп) очень сочувственно, по-дружески относился к России и россиянам, с нынешним положением дел, когда прейскурант санкций был введен в действие. Вспомним 1990-е годы — сколько симпатий к России, которая тогда вела себя правильно: тут тебе и гуманитарная помощь в виде тушенки и мыла, и приглашение вступить в цивилизационное сообщество и даже в НАТО! Не сразу, конечно, и не целиком, а по частям — сначала Восточная Европа, потом постсоветские территории, а далее, глядишь, и для Карело-Финской Республики нашлось бы место, и для вольной Брянщины. Вот счастье-то какое было бы. Не жизнь, а малина!
Но не захотели россияне жить в этом режиме дружественности да заботы и шагнули прямиком в темное Средневековье со всякими атрибутами суверенности и баланса сил. Дошло до того, что воспрепятствовали планам миролюбивого базирования американского флота в Крыму и подобно каким-то дремучим сирийцам отказались менять национального лидера в соответствии с хорошо продуманными рекомендациями Госдепа. А ведь даже их общественность предварительно ознакомили с кандидатами — очень хорошими, демократическими парнями. Одним словом, не захотели россияне пользоваться благоденствием и вот докатились до санкций. Что ж, благоденствием теперь будут пользоваться украинцы, проявившие дальновидность: они уже получили сухой паек, и то ли еще будет.
Но, если говорить без иронии, нужно признать простую вещь. Хотя санкции и наносят определенный ущерб, но всяко обходятся дешевле «дружественности», когда гуманитарная помощь распределяется внешними управляющими. Исходя из этого, следует выбирать и линию поведения — без паники, без суеты, оставляя кое-что без ответа и реагируя на то, что напрямую связано с безопасностью страны и, следовательно, без ответа оставлено быть не может. Соответственно, ответные меры так или иначе будут стратегическими — политическими и экономическими.
Начнем с первых. Они относятся к предотвращению военной угрозы и потому требуют обязательного ответа. В случае России контрмеры должны быть асимметричными, но от этого не менее эффективными. Скажем, разворачивается новый эшелон американских ПРО в Европе — и что же, искать аналоги Румынии в Латинской Америке? Едва ли это удастся, да и как-то бесчеловечно подставлять дружественную страну: не наш это метод.
Соединенные Штаты имеют более сотни военных баз по всему миру, и отвечать симметрично на каждую военную базу у России нет возможности. Крым, к примеру, как раз стал ответом на непрерывное расширение НАТО. Историки ближайшего будущего, в том числе и европейские, будут рассматривать воссоединение Крыма именно так. Увы, цена в виде ссоры братских народов слишком велика и отчасти оправдывается лишь тем, что в дальнейшем «нашим американским партнерам» будет труднее рассчитывать на дислокацию натовских гарнизонов в Полесье и крылатых ракет где-нибудь под Байконуром. Так что народам соседних государств удастся избежать гуманитарной катастрофы, в которую всё глубже втягивается Украина.
Теперь давайте вспомним два важнейших факта из истории ХХ века.
Во-первых, существовавшую гарантию взаимоуничтожения, или великое равновесие страха, благодаря которому 40-летняя холодная война всё же не переросла в горячую. Трудно найти более яркое подтверждение знаменитого гегелевского тезиса о том, что историю движут вперед не лучшие ее силы.
Во-вторых, Первая мировая, по поводу истинных причин которой историки спорят до сих пор. Философы спорят об этом меньше, ибо благодаря Александру Кожеву и Карлу Ясперсу они понимают, что, возможно, именно отсутствие страха перед последствиями как раз и сыграло свою роковую роль. Один из самых интересных мыслителей современной Европы — Вольфганг Гигерих в своей книге «Психоанализ атомной бомбы» ясно дает понять, что сбившееся чувство опасности, отсутствие ужаса перед оружием действительно массового, не избирательного, поражения вызвало ложные, но совершенно роковые представления о том, что война может ограничиться искусными действиями на театре военных действий. Возмездие за беспечность оказалось жестоким и безжалостным.
Увы, сегодня мир вновь близок к чрезвычайно опасному ощущению возможной безнаказанности для некоторых. Не случайно еще в годы противостояния блоков именно системы ПРО как важнейший дестабилизирующий фактор в договорах регулировались особенно тщательно. Сегодня к призрачным надеждам на ПРО добавились беспилотная авиация и другие средства новейшего дистанционного фехтования, но главное, что четверть века безраздельного господства одной державы вызвала у ее руководства эйфорию, переходящую в паранойю.
Нужны ли политические ответные меры? Полагаю, что практически нет. В этом Россия не должна отличаться от обычной европейской страны. В отношении политических организаций и свободных СМИ вполне достаточно стандартного указания на основного грантодателя. Граждане сами разберутся, что значит эта поправка и как она влияет на высказываемую позицию.
Кстати, существующий уровень свободы мнений является на сегодняшний день важным достижением России, выгодно отличающим ее от той же Европы, где террор внутренней самоцензуры под видом политкорректности достиг уровня серьезной угрозы для свободы гуманитарной мысли вообще. Именно так суверенная страна Россия может и должна избежать такой участи.
Здесь, впрочем, важна и правильная иерархия ценностей. На мой взгляд, нужно как можно сдержаннее относиться к Украине в самый тяжелый для нее час, отказаться, по возможности, от ненужной жесткой риторики, даже ответной. Да и к европейцам следует отнестись с пониманием и терпением. Вообще очень важно не распылять ненависть — ну хотя бы чтобы не обидеть наших американских партнеров непониманием их истинной роли во всем происходящем...
И об экономических мерах. Переформатирование конкурентной борьбы в «наложение санкций» может привести к тупику. Пусть ООН и ее Совбез будут единственными правомочными инстанциями в этом отношении. Россия могла бы продемонстрировать более перспективный подход: никаких санкций — но если какая-нибудь страна с достоинством отстаивает суверенитет, ставит собственные интересы выше американских, почему бы не дать ей какую-нибудь торговую преференцию? Если какая-нибудь другая страна реализует собственную модель развития, одобренную ее народом, а не внешним управляющим из Госдепа, почему бы не предоставить ей скидочку? Это будет благородная миссия, борьба за Ноев ковчег, за квоту разнообразия в социальном творчестве.
Мирная состязательность — без выкручивания рук, без «цветных революций» и применения дронов — покажет, кто был прав.
