«В связи с выборами в парламент Акрополь закрыт». Десятки тысяч туристов, постепенно осатаневая, метались по Афинам, где были закрыты решительно все учреждения культуры, и на чем свет стоит ругали ленивых греков, которые придумали себе еще один повод не работать: выборы.
Да кому они, твои выборы, нужны? Всё равно выбирать между жуликами и негодяями?
Но делать нечего. Оставалось бродить по блошиному рынку между собранием сочинений Ленина (почему-то невероятно распространенный товар в греческой столице) и бюстами отца афинской демократии — Перикла. А затем с горя залезть на Пникс, где собиралось древнее народное собрание Афин — экклесия, и вспоминать о том, как еще Аристофан высмеивал скучавших от демократических процедур крестьян: «О город, город мой! Всегда являюсь первым на собрание, сижу и принимаюсь в одиночестве вздыхать, считать, рыгать, чесаться дергать волосы...»
Однако дело было вовсе не в лишнем выходном дне. В день выборов всё в Афинах закрывается потому, что современные греки относятся к своей демократии действительно серьезно. Многие жители Афин приписаны к отдаленным сельским округам, где они родились, и отправляются в глубинку, чтобы проголосовать.
И в январе 2015-го оказалось, что это серьезное отношение к демократии себя оправдало.
Народу Греции действительно удалось при помощи избирательного бюллетеня сменить не просто правительство, сменить политическую парадигму: подход к экономике и финансам — национальное развитие вместо кабальной «жесткой экономии»; подход к внешней политике — отказ от соучастия в международной травле России; подход к национальной обороне — намерение сбросить с себя хомут НАТО.
Сообщения о новом греческом правительстве и его первых действиях звучат и выглядят так, как если бы это была революция. Но это была революция избирательных урн. На родине демократии действительно сработали демократические процедуры. В прямом эфире можно было наблюдать, как в вечер выборов карта регионов Греции покрывается розовым цветом коалиции СИРИЗА, исключением были лишь немногие регионы севера и Пелопоннеса (лакедемоняне пронесли свой консерватизм через тысячелетия).
Возможность мирной демократической смены политической парадигмы — не такая банальность, как это может показаться. Все послевоенные демократии в Европе выстраивались так, чтобы партийная и политическая системы самовоспроизводились, по сути, не меняясь. Выборное законодательство составлялось и округа конфигурировались таким образом, чтобы исключить возможность демократического прихода к власти коммунистов, — избиратель должен был вечно раскачиваться между чуть более левыми и чуть более правыми.
Особенно успешно эта система выбора без выбора работала во Франции, где всё было сконфигурировано так, чтобы все и всегда блокировались против коммунистов. Потом, когда «коммунистическая угроза» стала неактуальна, та же метода начала работать против «Национального фронта».
Поддерживаемая если не третью, то уж точно четвертью электората, широко представленная в Европарламенте, формируемом по пропорциональной системе, партия имеет лишь одного депутата во французском Национальном собрании — «мажоритарная система», попросту «сжигающая» голоса проигравших, делает FN парламентским маргиналом.
Характерно то, что в сегодняшней Европе эти недемократические механизмы «управляемой» демократии запущены против тех политических сил, которые дружественны России. Но не менее характерно и то, что наши друзья используют именно демократические механизмы для того, чтобы доносить правду до европейского общества, в то время как против нас работают механизмы Министерства Правды либерально-тоталитарного Левиафана.
Как оказалось, механизмы реальной демократии — вещь очень полезная, особенно когда ты стоишь за правое и народное дело. Не хуже, кстати, они работали бы и у нас, если говорить о демократии как представлении интересов и точки зрения большинства нации. И, напротив, механизмы «управляемости» в этой демократии (которые не надо путать с исполнительной вертикалью государства) — это те самые мышиные углы, где плодятся не только коррупция и некомпетентность, но и, порой, измена национальным интересам.
Политические традиции, сложившиеся в России после 1993 года, убедили нас в том, что «демократия — это власть демократов». Но жизнь доказала обратное. Греческая революция избирательных урн оказалась поразительным антиподом «демократическому» майдану и его «революции достоинства».
Произведенный в Киеве государственный переворот (напомню, в этом году на Украине должны были состояться обычные выборы) привел не только к гражданской войне и распаду государства, но и к прекращению демократии как таковой — запрет партий и СМИ, бесчинствующие толпы «люстраторов», доносительство и публичные расправы с неугодными, нарушение всех фундаментальных прав на жизнь — грабежи, убийства, насилие, откровенная диктатура, не случайно окрещенная «хунтой». Ровно к тем же результатам привели «порывы к демократии» в Египте и Сирии. Демократизация по-вашингтонски фактически свернула реальный демократический политический процесс.
И, напротив, реализация подлинной демократии греками предоставляет впечатляющий пример действительных перемен и подлинного национального суверенитета. И вот можно с уверенностью сказать, что против демократического греческого правительства начнутся совершенно недемократические интриги, направленные на его свержение. Греция уже разорвала единый «антироссийский фронт», который является основой стратегии и глобальной гегемонии США и локальной гегемонии Германии в лице Меркель в Евросоюзе.
Теперь, когда в ЕС появился первый «буйный», все остальные недовольные санкционной политикой начнут высказываться громче.
Но всё зависит, конечно, от экономического и социального положения самой Греции. Если правительство Ципраса не удержит ситуацию (а против него будут мобилизованы и внутренние, и международные силы), я бы не исключал и попытки рецидива чего-то вроде черных полковников, режим которых был впечатляющим примером того, как, придя к власти под лозунгами консервативных, традиционных ценностей, можно эти ценности полностью опозорить и дискредитировать.
Но на сегодня Греция стала первой ласточкой мирного демократического обновления Европы в интересах народов, а не американского сахиба или же евробюрократии. Европы народов, а не Европы, сплоченной идеей завоевания «жизненного пространства» за счет России при помощи кровавых «цветных революций». Когда народам дают открыто высказаться, минуя механизмы антидемократических манипуляций, народы говорят свое слово.
Последуют ли за этой пока одинокой ласточкой другие? Ведь «ласточке одинокой не просто весну вернуть», как пелось в знаменитой песне Микиса Теодоракиса на стихи Одисеаса Элитиса, ставшей своеобразным гимном греческой демократической революции против «черных полковников». Сумеют ли в других странах Европы демократические механизмы сработать против глобально-тоталитаристских элит?
Во Франции лидер тамошнего движения обновления Марин Ле Пен — по всем опросам, уверенный лидер президентской гонки, но очевидно, что и против нее будут работать все механизмы сдерживания демократии — от провокаций и клеветы до предвыборных манипуляций.
Однако если волна подлинного демократического обновления в Европе продолжится, то несколько ласточек уже вполне способны сделать весну.
